– Да как таких земля носит! – вопила моя душа во все мое горло.
Во дворе стоял не мой красный кабриолет, а розовое безобразие, на котором красовались пресловутые сиреневые бабочки в блестящих стразах. Это уже был явный перебор. Покушаться на мою машину! Перекрасить мой кабриолет! Малолетка ведет против меня боевые действия и очень, надо сказать, успешно! И чтобы как-то жить в своем собственном доме вне этого розового безобразия, видимо, будет разумно помириться! Не став откладывать разговор в долгий ящик, я направился в спальню девчонки. Громко постучав в дверь, я тут же ее открыл и вошел внутрь увидев заспанную Син в облегающей маечке и коротких шортиках.
– Привет! – сдерживаясь, и, как только мог, мирно поздоровался я. – Почему у тебя не заперто? Удивлен, что ты уже проснулась.
Мелкая сладко потянулась и стала с хитрым прищуром меня рассматривать:
– Ты считаешь, что мне в этом замке грозит опасность и стоит запираться? – она явно ждала от меня какой-то реакции, но я промолчал, поэтому она продолжила хриплым ото сна голосом: – Сегодня благодаря тебе весь замок проснулся ни свет, ни заря. Кошмар приснился, что ты так орешь?
– Не приснился, – я не выдержал ее дерзости и зло усмехнулся: – Увидел наяву!
– Заинтриговал! – насмешливо проговорила Син, кулачками протирая глаза.
Я понял, что опять начинаю злиться, а это только помешает достижению той цели, с которой я к ней пришел.
– Син, я хотел с тобой поговорить, – начал я процесс мирных переговоров.
– В пять утра?
– Да! – настаивал я.
– Может, попозже? – пыталась увильнуть соня.
– Нет! – я был непреклонен, и она это явно поняла.
– Мое сознание обязательно должно присутствовать или я могу поспать? Если это для тебя важно, фиг с ним, глаза останутся открытыми, – ее изобретательности можно было только позавидовать.
– Обязательно!
– Хорошо, тогда коротко и по делу, – наконец-то согласилась мелкая.
Вздохнув и собравшись, я произнес:
– Я хотел извиниться за свои слова, они были произнесены в запальчивости, я не хотел тебя обидеть, и был не прав.
Мелкая, сидя на своей кровати и положив руки на колени в своей коротенькой пижаме смотрелась трогательно. Взъерошенные после сна волосы придавали ее образу хрупкость. При этом, она с издевательской улыбкой, глядя в упор мне в глаза, приподняла левую бровь и отчеканила:
– Извиниться ты НЕ ХОЧЕШЬ, а ВЫНУЖДЕН. Ни одного своего слова ты не произносишь на эмоциях, ты слишком для этого вдумчив. А обидеть меня ты хотел, и у тебя получилось. Своими словами ты попал в цель. Явуз, ты был прав во всем, в каждом своем слове.
