– Как благородно с твоей стороны! – хихикнула я, – Может, ты предпочитаешь, чтобы я скрывала от тебя свои пагубные привычки?
– Я тебе не брат, не отец и не мать, чтобы воспитывать, – слегка огрызнулся мой сосед.
– Золотые слова, – одобрила я. – В следующий раз, когда решишь меня отчитать, воспитывая, вспомни о них, – пафос парня меня рассмешил.
Подобрав одеяло, я подошла к окну, уселась на подоконник и прикурила сигарету. Моя зажигалка привычно не поддалась с первого раза. Я заученным движением провела ею по ноге и снова прикурила. Пламя опалило сигарету, и я с наслаждением втянула дым. Никотин начал гулять по крови, я потихоньку стала расслабляться, дрожь уходила, дыхание выравнивалось, частота сердцебиения затихала. Меня отпускало. Я открыла глаза и увидела, что Явуз уже сидел напротив, наклонившись ко мне, и пристально меня разглядывал.
– Не смотри так, ты меня пугаешь, – скривив мордочку, закапризничала я.
– Тебя напугаешь, как же! – хохотнул парень. – Я уже пробовал, но ничего не вышло.
Я сделала еще одну затяжку, лицо при этом у Явуза помрачнело.
– Не хмурься, – чуть стуча зубами, улыбнулась я. – Лучше скажи, как ты услышал, что я кричала? Стены тут толстые, комнаты твои далеко! Как ты мог меня услышать?
Парень задумался:
– Не знаю, я спал и вдруг четко услышал твои крики. Ты звала, тебе снился кошмар, вот я и пришел тебя разбудить. Ты звала отца, что тебе приснилось?
Я чуть замялась, но решила ничего не скрывать:
– Приснилось, что его машину завалило камнями и сбросило с обрыва, – ответила я.
– Не стоит так переживать, это всего лишь сон, – успокаивал меня парень.
Я сделала последнюю затяжку и подожгла фильтр, так, что от него не осталось и следа. Согреться так и не удалось, теперь меня потрясывало от холода.
– Может, ты и прав, нужно постараться еще поспать, – соскальзывая с окна, предложила ему.
Мои дрожащие ноги подогнулись, и я стала заваливаться на пол. Сильные руки тут же подхватили мое трясущееся тело и понесли в кровать:
– Ты дрожишь вся, – встревожился Явуз.
Он был такой горячий, что я не смогла отказать себе в удовольствии и, прижавшись к его манящему теплу, засунула руку под его майку.
– Ммм, как тепло! – закрыв глаза, протянула я.
– Ты чего творишь, мелкая, – возмутился парень на мое хулиганское поведение.
– Греюсь, – закрыв глаза от неописуемого блаженства, протянула я. – Мне говорили, что в Туринии всегда тепло, а меня трясет, будто я в мороз в прорубь окунулась. Это ж надо так нагло врать!
