– Господа, я прошу прощения за беспокойство, но я себя не очень хорошо чувствую. Пожалуйста, отпустите меня в школу.
– Ученица Син, я разве в первый раз нечетко сказал, что тебе запрещено покидать полигон? Приказываю вернуться к своему расчету и выполнять упражнения по стрельбе из артустановки, – верещал самоубийца хорошо поставленным командным голосом.
Мда, вредный мужик мне попался. Не зря его бабы не любят, мягче надо быть, дубовый ты мой. Что ж, будем подключать административный ресурс. Я отошла на несколько шагов от мужика и стала вытаскивать телефон из кармана юбки. Меня начало пошатывать, в ушах постепенно нарастал гул. Но тут совершенно неожиданно даже для меня, мою руку резко вывернули так, что плечевой сустав подозрительно хрустнул, и плечо пронзила острая боль, так давно не напоминавшая о ранении. В глазах потемнело, чтобы не вскрикнуть, и не порадовать этого урода, я закусила губу, во рту появился вкус железа. Попалась Син! Рука ослабла, телефон практически сам упал в ладонь вредного тренера.
– Капрал, – обратился он к своему подчиненному, – проводи ученицу к месту проведения занятий.
Капрал смотрел на меня с явным сочувствием, но ослушаться приказа не посмел. Кажется, я попала в настоящие неприятности. Ладно, мне не в первой, будем разбираться.
Сначала был долгий и нудный инструктаж, мои одноклассники живо интересовались устройством прекрасного в своем совершенстве, но грозного оружия. Я стояла за Керемом, уютно спрятавшись за его спиной. Он сразу разгадал мой маневр, потому сорганизовал парней из нашей десятки так, чтобы я всегда со всех сторон была прикрыта спинами ребят. Вскоре приставленный ко мне капрал потерял к объекту своего наблюдения всякий интерес, и сам увлекся устройством артустановки.
И вот все инструктажи были закончены, и мы приступили к стрельбам. Ну как мы, мои одноклассники сначала с осторожностью дали по залпу, затем освоившись, стали стрелять из орудий все чаще и чаще. Я стояла в сторонке, вздрагивая от каждого залпа, и старалась себя успокоить. «Это наши стреляют! Война закончилась! Это только учения! Это не по-настоящему!» Ничего не помогало, ноги подрагивали, в глазах плыли круги, к горлу подкатывала тошнота.
Керем быстро смекнул, что нужно разбиться согласно расчету, чтобы не толкаться, а выполнять каждый свою операцию. Выделенное ему орудие стало стрелять гораздо быстрее и точнее. Все это я отмечала автоматически, практически на привычном подсознании, а в это время ко мне подкрадывалась паника, заставляя искать убежище, окоп, овраг, на крайний случай, в яму спрятаться, а лучше закопаться. Но нужно было держать лицо, я не могла себе позволить впасть в истерику, плакать, кричать, рвать на себе волосы. Я ДОЧЬ ГЛАВНОЙ ЛЕКАРКИ ВОЕННОГО ГОСПИТАЛЯ! Твердила я себе без устали. Должна соответствовать!
