- А его заместитель?
- Он проводит с сотрудниками обзор подготовленных материалов, сеньор Вернье, что ему передать?
- Нельзя ли пригласить к аппарату Хорхе Гарденаса, он ведет мой материал для следующего номера о Гаривасе и Доминиканской Республике?
- Одну минуту, я попробую.
В трубке зазвучала тихая, нежная мелодия.
"Быстро научились испанцы нашему опыту, - подумал Вернье, - музыка в телефоне - надежная гарантия от подслушивания, секретарям не надо зажимать потной ладошкой трубку, все равно отдельные слова можно было понять".
- Сеньор Вернье, ваш редактор сейчас в городе, - голос сама нежность, сразу ясно, лжет, - но он оставил записку... Ваш материал снят, его перенесли, но точный номер пока еще неизвестен.
- А в чем причина? - спросил Вернье, ярясь на себя: что может ему ответить эта красотка?
- Не знаю, право, сеньор Вернье... Позвоните в конце недели сеньору Тарденасу, всего хорошего...
Вот так взяли тебя в оборот, подумал Вернье, быстро это у них делается... Ну, что же теперь? Как поступать? Садиться за материал для Хора и его команды? Ты много лет был в их команде, сказал он себе, и неплохо жилось тебе, да ты и сейчас с ними, ты же страшишься нищеты, разве нет? А кто ее не страшится, возразил он себе, все боятся, кроме тех, кто по-настоящему талантлив, а таких единицы в этом мире, уж что-что, а таланты бог калькулирует, как самый строгий экономист, считая, видимо, нецелесообразным баловать нас, детей своих...
Он поднялся наверх, попросил официанта принести тройную водку, выпил, ощутил жгучее тепло и понял, что сегодня будет пить, пусть герр Хор ждет, надо же ему отоспаться в отеле, устал, как-никак старость...
Он вернулся домой на набережную, в большую квартиру, построенную этой зимой; три комнаты с окнами на Сену для детей, две для себя; выпил еще, лег на кушетку, поставленную на большом балконе, крикнул:
- Гала, ты никогда не жила с нищим?
Та пришла из кухни, села рядом с ним.
- Почему? Жила.
- Ну и как?
- С милым рай и в шалаше... Тебе худо? Этот самый немец обидел тебя?
- Он меня уволил... Я теперь нищий, Гала, - с какой-то неведомой, странной радостью сказал он. - Ты будешь жить с нищим?
- Я заработаю нам на жизнь в салоне, - улыбнулась Гала. - Какие пустяки, не думай об этом, милый... Мне попадались богатые идиоты, отчего-то везло на них, так что жить с таким умным, нежным и любимым нищим, как ты, это счастье...
- А как я стану помогать детям?
- Я отдам тебе все, что у меня есть, на первое время хватит мальчику и Мари... Не огорчайся, я хорошо зарабатываю в салоне, ты сможешь помогать им, только был бы здоров и оставался таким, какого я люблю... А ты? Скажи, ты еще любишь меня? Или я надоела тебе?
