— Это опасно для тебя, — прохрипел, отвернувшись. — Оденься. Я должен тебе кое-что рассказать.
Сзади послышался вздох разочарования, а затем шелест одежды. Женщина прошла к костру, проверила мясо. Затем темные глаза призывно взглянули на меня.
— Ну?
Я отодвинулся еще дальше, дабы избежать возможных казусов и принялся рассказывать. О своих ощущениях, поступках, обо всем, что случилось после смерти ее мужа. Ная внимательно слушала.
— Почему я должна тебе верить?
— Не должна. Я бы не верил.
Она фыркнула.
— Возможно. Но, судя по всему, заражение выпустило наружу все твои тайные мысли, страхи и желания, периодически позволяя им брать верх и управлять тобой. Это сродни одержимости демоном или злым духом. Многие зараженные проходят через такое, но, чтобы столь мощные приступы…первый раз вижу.
— И что мне делать?
— Как правило, заражение проникает в тело человека, где постепенно пускает свои ростки. Сосуд меняется, становится злее, мстительнее и сильнее, а после начинает убивать всех вокруг, одолеваемый жаждой крови и насилия. Впрочем, тебе это известно. Иногда зараженный приходит в себя, начинает контролировать безумие и доживает остаток своих дней в спокойствии, приняв неизбежное. Но, чаще всего, темные позволяют сущности завладеть собой и собирают кровавую жатву.
— Откуда ты столько знаешь о зараженных?
— Я все же жена охотника, — Ная хмыкнула и сняла мясо с костра. — А Мип очень долго изучал тебе подобных. Правда, он был излишне доверчив. Добрая душа…
— Мне действительно жаль, — тихо сказал, стараясь не смотреть на девушку.
Какое-то время мы увлеченно ели, заодно обдумывая, каждый свое.
Я вот размышлял над словами охотницы и по-другому видел произошедшие события. Похоже, в предыдущие дни безумие слишком сильно взяло контроль над моим сознанием, заставив вырезать деревню, а затем и городок. При этом большую часть времени я осознавал происходящее, но ничего не мог с собой поделать. Снова встает насущный вопрос — как избавиться от скверны? Или я теперь до самой смерти поехавший мертвяк, способный на любой поступок?
Я почесал затылок, а затем ладонь скользнула ниже, коснувшись ошейника. Кожу ударило током, и я невольно зашипел от боли. Между прочим, с тех пор, как на мне ошейник, безумие накатывает гораздо слабее, если не считать случай с сексуальным желанием.
— Ошейник ограничивает силу заражения, позволяя тебе брать больший контроль, — словно услышав мои мысли, произнесла Ная. — Я бы могла его снять, но ты вряд ли удержишь эмоции в узде. Поэтому придется походить так, до тех пор, пока не придем в столицу.
