— А чего это ты сегодня добрая такая? — спросил он, решив слегка обнаглеть.
— Почему добрая? — она сразу насторожилась, — не добрая, нормальная.
Слегка переборщил.
— Да не, я вижу, добрая, добрая… — сказал он примирительно.
Он так и сидел в одном башмаке. Надо либо еще один снять, либо тот надеть. Он нагнулся и, поколебавшись, начал расшнуровывать башмак на ноге, а то надевать уже снятый, как будто сделать шаг в сторону ухода.
— Нельзя в одном башмаке сидеть, а то мама умрет, — громко, как для публики, сказал он, расшнуровывая башмак, глядя в шнурки.
— Это что, примета такая?
— Ага.
— Никогда не слышала.
— Н-у-у, как же…
Распрямился, сел. Молчание.
Саша вздохнул. Он вдруг смертельно устал от самого себя.
— Ноги-то как твои? — совсем другим тоном, уже без всякого кривляния спросил Саша. Он спросил это с участием. Участие далось ему без особой натуги.
— Ноги лучше, — покивала она, скорее себе, чем ему.
— Наверно, выспалась.
— Может, выспалась. Сегодня часа два поспала. Народу мало.
— Ага, я вот пока ждал тебя, заметил. Что-то жидковат у вас бизнес.
— Как когда. То валят один за другим. А то нет вообще никого.
— Ну и чудненько. Выспаться можно.
— Это как сказать. Зато хер че заработаешь.
Было любопытно узнать, сколько она зарабатывает. Но спрашивать было неудобно.
— А клиенты как вообще? Не обижают?
— Не, зачем. Бывает, вообще-то. Во, кстати, смотри.
Она показала ему на бедро. Здоровенный синячина.
— О-го… Это он… э-э-э… в порыве страсти?
— Ага, блядь! Страсти у него такие! Страсти у него такие, что я прямо обалдеваю! — она говорила и покачивала головой, слегка высунув язык, изображая полное обалдевание. — А так нормально. Русских не люблю.
— А русские чем плохи?
— Да ну их, блин. То им не так, это не так. Хер знает, че хотят.
— Загадочная русская душа, хе-хе…
— Офигенно загадочная!
Она усмехнулась своей суровой, мгновенно исчезающей усмешкой.
— А со мной зашла, — невинно ввернул Саша.
— Да ты нормальный.
— Польщен. Польщен. А как израильтяне?
— Израильтяне, между прочим, самые нормальные.
— Не ноют?
Она кивнула: да, мол, тут все проверено.
— Нормальные. Раз, раз, все, пошел.
Она, похоже, хотела еще что-то сказать в одобрение израильтянам. Но ничего, видно, не придумала.
— Правда, один есть. Чудик. Так он, смотри, я ему на плечи сажусь, а он мне туфли сосет.
— Ишь ты…
— Тебе пришло бы в голову такое?
— Да пожалуй, вряд ли.
— Вот-вот.
Она опять покивала в своей обычной манере — как бы не собеседнику, а чему-то в себе.
