Дворец — за то время пока он был без хозяев — чуть обветшал, но все еще держался, все-таки камень есть камень. Внутри было на удивление прохладно — архитектура была такова, что прямой солнечный свет почти не попадал во внутренние помещения, а решетки вместо стекол обеспечивали постоянную вентиляцию воздуха. В помещениях дворца — было полно гвардейцев, они лежали без дела, слонялись, играли в карточные игры, которым научились от англичан, пытались во дворе заниматься какой-то шагистикой. Перед вратами в покои стоял парный караул, британец — и местный страж ворот. Открывая дверь, британец подмигнул своему шефу: если будет приказ, он пристрелит этого жирдяя столь же обыденно, сколь сейчас охраняет…
Абу — занимал княжеские покои, но обустроил тут все по-своему — в частности, тут появился стол, типично европейского вида. За ним — в специальном кресле, сделанном на заказ и выдерживающий поистине слоновий вес, сидел правитель и читал книгу
Увидев сэра Роберта — он поднял книгу так, чтобы тот мог видеть ее название.
— Николо Макиавелли… — оценил сэр Роберт
— Да… — правитель тяжело дышал, как будто пробежал марафон, но так он дышал всегда — поразительно умная книга. Для вас. Но для нас она ничего не стоит.
— Почему же?
— У нас все решается немного по-другому. У вас — ударом меча решается то, что невозможно решить словами. У нас — начинают говорить о том, что невозможно решить ударом меча…
Сэр Роберт напомнил себе, что надо быть осторожнее. Несмотря на все свои отталкивающие черты, как внешние, так и характера — Абу был человеком на своем месте. И ситуацию — он понимал весьма и весьма здраво. Он выжил в жестоком, чуждом сострадания и милосердия обществе, он был жив, хотя его ненавидели все — купцы, феодалы, народ. Нет, никак нельзя его недооценивать…
Правитель тяжело поднялся со стула…
— Я рад вас видеть с визитом, достопочтенный сэр — сказал Абу — хотя и запоздалым…
— Ваше Величество, я явился сразу, как только позволили мои обстоятельства и мои ранения.
— Да, да… — правитель подошел к закрытому легкой, искусной резьбы решетке, через которую с гор сочился свежий воздух — и ваша неприязнь ко мне.
— Простите.
— Ваша неприязнь ко мне — повторил правитель — не притворяйтесь, достопочтенный сэр. Вы думаете, что я дикарь. Что я правлю изуверскими методами. Увы, в нашей земле по-иному невозможно. Наш народ — не признает ничего кроме силы и этим отличается от вашего.
— Сэр, я никогда… — сэр Роберт почувствовал, что начинает проигрывать
