Звуки настоящего и прошлого перемешивались в нем, наплывали один на другой, заставляли вздрагивать, озираться. Зашелестел камыш у берега — и зашуршали, захлопали паруса у Ахтияра, каркнул где-то ворон — и послышалась последняя скорбная молитва над зашитыми в белый саван морскими служителями. Вот идут куда-то матросы, весело застучали топорами плотники, вот где-то рядом метнулся карп — и тут же раскаленное ядро шлепнулось в воду… Мелькнула ласточка — и теплая женская улыбка согрела сердце. Напрягаясь, всматривался в своих боевых командиров — Дмитрия Сенявина, Ивана Поскочина, Ивана Селивачева, Александра Сорокина, Гавриила Голенкина, Евстафия Сарандинаки. Молодцы! Хорошо ведут корабли!
…Простерлись в выси хоругви с образами покровителя плавающих и путешествующих святителя Николы и преподобного Сергия Радонежского чудотворца, к которым не раз обращал свои молитвы в трудные и торжественные минуты. Выстроились в парадной колонне храмы, в которых он был на службах, в которых молился об избавлении от духа праздности, уныния и празднословия, о даровании крепости душевной, о посылке ангелов небесных, сохраняющих и избавляющих всякого зла, просил даровать всему боголюбивому воинству на супостаты одоление, избавление от козней лукавого, Веры непорочной соблюдение.
Вот проплыла церковь Богоявления — на острову, где крестили его, вот грандиозный Никольский морской храм в Санкт-Петербурге, рядом Кронштадтский деревянный Архангельский, приземистая греческая церковь в Ливорно, родной севастопольский святителя Николая, а вот и радостный с витражами храм Спиридона Тримифунтского на Корфу и теплым духовным очагом предстает корабельная каюта-храм с малым алтарем и иконой Богородицы. И закрывать глаз не надо — разрезает зеленые волны, двигается в дали небесные Санаксарский монастырь. То все были бастионы его духа, боевого духа его моряков…
Набежал ветер, пытаясь закутать, запеленать одинокого адмирала, а тот отстранял его рукой, пробуя задержать видения и прошлое. Вдали от моря заканчивал жизнь величайший флотоводец Отечества. Казалось, слава покинула его навсегда. Покинула раньше, чем закончилась жизнь. А может, и впрямь море не было российской стихией тогда, может, и не могли оценить истинное величие несухопутного гения в России? Ведь чуть более ста лет назад лежала страна наша на Великих восточно-европейских равнинах, отрезанная от морей и океанов, являя собой обширную сухопутную державу, вроде бы и не помышляющую вырваться на морские просторы.
