В комнате повисло неловкое молчание. Грей прочистил глотку, и в тот же момент кашлянул и Филип Твелвтрис.
– Вообще-то, я не очень любил кузена Эдуарда, – сказал он.
– О, – сказал Грей.
Они вместе вышли во двор, где под деревом паслась лошадь Грея, на ее боках виднелись полосы от помета попугаев.
– Не сердитесь на Нэнси, ладно? – спокойно, не глядя на него, сказал Твелвтрис. – У нее было… разочарование в Лондоне. Я думал, что здесь она, возможно, легче переживет это, но – ну, я совершил ошибку, и ее не так легко исправить. – Он вздохнул, и Грею захотелось похлопать его по спине – мол, держись.
Вместо этого он неопределенно хмыкнул, кивнул и вскочил в седло.
– Солдаты будут здесь завтра днем, сэр, – сказал он. – Даю вам слово.
Грей намеревался вернуться в Испанский городок, но вместо этого остановился на дороге, вытащил карту, которую дал ему Дауэс, и прикинул расстояние до Роуз-Холла. Это означало бы ночлег в горах, но они были готовы к этому – и, помимо желания услышать из первых уст подробности нападения маронов, ему очень хотелось поговорить с миссис Эбернати насчет зомби.
Он позвал своего адъютанта, написал приказ направить две роты на плантацию Твелвтрис и велел ему вернуться с двумя солдатами в Испанский городок, а еще двух солдат выслал вперед – искать подходящее место для бивака. Они расположились на ночевку на закате, когда солнце огненной жемчужиной горело на нежно-розовом небе.
– Что это? – спросил он, резко подняв голову от кружки чая «Ганпаудер», которую вручил ему капрал Сэнсом. Капрал тоже поразился и посмотрел на склон, откуда донесся звук.
– Не знаю, сэр, – ответил он. – Похоже на какой-то рог.
Он был прав. Это был не какой-либо из стандартных военных горнов. Но звук определенно звучал по воле человека. Солдаты замерли и ждали. Через пару мгновений звук повторился.
– Уже другой, отличается от предыдущего, – встревоженно сказал Сэнсом. – Он донесся оттуда, – он показал куда-то наверх, – правда?
– Да, оттуда, – подтвердил Грей. – Тише!
Первый рог зазвучал снова, унылое блеянье, еле различимое среди гомона птиц, устраивавшихся на ночь, а потом замолк.
У Грея побежали по телу мурашки и обострились все чувства. Они были не одни в джунглях. Какие-то люди находились там, в сгущавшейся темноте, сигналили друг другу. Он спокойно приказал строить фортификации, и все сразу принялись за работу. С ним были в основном ветераны, они не впадали в панику, хотя и насторожились. За короткое время они построили каменный редут, вокруг лагеря по двое залегли часовые, все мушкеты были заряжены и готовы к бою.
