Всего лишь сон…. Опять он… Как наяву… Один и, тот же сон…
Но, почему ОН?!
Многих из тех — кого знал лично, я пережил и «проводил» «туда»… Многие «ушли» «туда» раньше срока — как ОН (!!!), очень многие… Очень многие, «ушли туда» раньше срока из-за меня: из-за моих действий, или, наоборот — из-за моих бездействий… Из-за моих правильных «ходов» или из-за моих непростительных ошибок — не отрицаю… Из-за моих рыцарски-благородных или донельзя… Из-за моих, донельзя гнусно-подлых поступков — что было, то было!
Так, почему же мне постоянно снится только ОН?!
ПЕРЕД НИМ ТО, Я В ЧЁМ ВИНОВАТ?!
В чём я виноват перед Ваней? Перед Иваном Степановичем Лузер? Перед тем смертельно больным мальчиком — которого, привезли ко мне, впрягшись в телегу вместо павшей лошади, его подыхающие с голода родители и, которого я на собственных руках отнёс в «то» будущее — отдав на лечение в руки Айболиту в районной больнице «того» Солнечногорска… Больше ста лет, тому… Вперёд!
Я дал ему ВСЁ!!!
Даже, больше чем его родные отец с матерью! Я дал ему, всё то, о чём только может мечтать простой смертный: жизнь, всемирную славу и… И, героическую СМЕРТЬ!!! И, бессмертие после смерти — я ему тоже дал…
И, самое главное: Я, дал ему ВЫБОР!!! Выбор между спокойной, долгой жизнью и… Он выбрал НЕБО!!!
И, небо забрало его к себе, забрало навсегда…
Так, почему же он мне почти каждую ночь снится? Может, из-за того, что я когда-то очень давно — куражась над тёмным, забитым, несчастным крестьянином, дал его отцу такую фамилию: «Лузер»? Может, из-за этого?!
Вспомнив, какая фамилия была у Степана до той встречи со мной, я вслух рассмеялся: да, нет! Не может, такого быть!
Ладно, не долго осталось уж… Встречусь «там» с ним и, узнаю — почему это, Ивашка так рассерчал на меня… Лишь бы только попасть в одно с ним «отделение».
ХАХАХА!!!
Куда, интересно, попадают после смерти попаданцы?
БУГАГАГА!!!
На мой смех открылась дверь спальни и заглянула сестра-сиделка:
— Всё в порядке, Дмитрий Павлович?
— Всё в порядке, Дашенька! Так… Вспомнилось нечто забавное…
Внимательно всё осмотрев и убедившись, что со мной всё в порядке, сиделка вышла.
Это его сестра. Его самая младшая сестрёнка, которую я, вернувшись из своего сытого — даже зажравшегося будущего — куда я отнёс Ваню, застал жующей от голода кусок глины. Какая, она уже… «Взрослая»!
Как, давно это было… Бог, ты мой! Как же, давно это было… Как будто, в другой — в предыдущей жизни…
Нет, уже не уснуть… «Подружка» давняя ко мне пришла — БОЛЬ!!!
