Через полчаса после приезда мы уже сидели за удобным низким столиком и гоняли трехминутки. Это когда на всю шахматную партию играющему отводится три минуты. Не уложился в три минуты, и на шахматных часах падает флажок. Значит, ты проиграл. Не думай, как слон. Но, если играешь в шахматы прилично, можно клиенту в те же три минуты поставить мат.
Такая игра, как наркотик. Можно просидеть сутки. А если еще и с бокалами…
Мы с Кимушей проводили за этим занятием все двадцать четыре дня, пока не кончалась путевка.
Гости нас посещали разные: Марк Фрадкин, Андрей Петров, Станислав Пожлаков. А однажды забежал Дмитрий Дмитриевич Шостакович:
— Извините, ребята, так сказать! У меня в коттедже случайно все кончилось, так сказать. Поэтому забежал к вам, зная, что у вас, так сказать, всегда есть…
Я и не ожидал такой прыти от великого композитора. Одним махом опрокинув стакан коньяку, он поправил пальцем на носу очки и вежливо попрощался:
— Извините, ребята, так сказать! Спасибо большое!
Однажды приехал Саша Галич с Аллой Ахундовой. Если с Галичем мы дружили, то его спутницу видели впервые. Она много и удачно писала для детей. Стихи, пьески, сценарии мультиков. Высокая, в старомодных круглых очках, она напоминала учительницу начальных классов.
Шахматы были временно отодвинуты.
В ж вечер мы много пели и много пили. “Учительница начальных классов” оказалась весьма одаренной и в этом жанре. Галич привез с собой гитару и перепел нам почти все свои шлягеры.
Но даже в этом шумном застолье мой музыкальный слух уловил посторонний звук. Кто-то явно топтался возле нашего коттеджа, у самого окна.
Я был уверен, что это Фридрих Брук…
К фортепианному дуэту “Брук и Тайманов” он никакого отношения не имеет. Он композитор. Якобы.
Говорят, что киевские евреи самые высокомерные и противные. Противнее только евреи харьковские. Фридрих Брук приехал в Ленинград из Харькова. Его приняли в наш Союз композиторов, потому что членов правления ошеломила политическая направленность его песен. За давностью летя могу немного ошибиться, но только немного. “Заря коммунизма встает над страной!”, “Рабочий класс, тебе моя рука!”, “Красное знамя реет над нами!” — таково было творческое кредо выпускника Харьковской консерватории.
В Соединенные Штаты Америки он рванул первым.
Выехать в те годы с семьей на постоянное место жительства за океан было практически невозможно. Но не для Фридриха!
Может быть, компетентные органы тогда оценили его идеологическую преданность по-своему?.
