С креолами мы не то чтобы приятели, но знакомцами назвать можно. Они из круга Жаннет, какие-то очень неблизкие родственники, так что пересекаемся не в первый, и скорее всего не в последний раз.
Люди это совершенно пустые, типичнейшая богема с поправкой на цвет кожи и специфику нынешнего времени. Есть относительно приличное наследство в виде недвижимости в Новом Орлеане и каких-то мелких пакетов акций, невнятное гуманитарное образование и связи в креольских кругах.
Желания работать нет, а признания хочется. Вот и крутятся в кругу цветных музыкантов и художников, занимаясь меценатством по мелочи, да вкладывая средства в творческие проекты.
Афроамериканская культура, будь то чёрная или цветная, переживает сейчас небывалый подъём, скорее даже формируется.
Танцоры, музыканты, актёры, шоу, клубы… вкладывай деньги в гарлемские таланты, не ошибёшься! Почти вся афроамериканская культурная жизнь сосредоточена в Гарлеме.
В Новом Орлеане существенно меньше и… она несколько иная, креольская. Афроамериканская, но наособицу.
Креолы в этой среде свои, да и родители их, кажется, имели какое-то отношение к искусству… Уж не знаю, чёрному, белому или креольскому. Так что несмотря на всю умственную вялость, не прогорают, и кажется даже, что-то там зарабатывают.
— Пошли танцевать! — Жаннет, изрядно заправившись шампанским, потянула меня за руку на танцпол.
— Зажжём, детка! — Шампанское добралось и до меня, — сегодня мы будет королями танцев!
Пару часов спустя, разгорячённые танцами и алкоголем, решили покинуть клуб.
— Хороший вечер, — подавая девушке плащ.
— Будет ещё лучше, — сверкнула та глазами.
— Пс! Мистер! — Полузнакомый официант, которому я не раз оставлял приличные чаевые, поманил потихонечку. Улыбнувшись Жаннет, отхожу в полутёмный служебный коридор.
— Драка будет, — горячо шепчет он, блестя белками глаз и выразительно гримасничая, — Джем Сандерс и Ларри Свинг на ножах разобраться решили.
— Не припомню. — Немного разбираюсь в уголовной иерархии Нью-Йорка и Гарлема — времена нынче такие, что знания эти отнюдь небесполезны. Да дровишек в костёр войны подкидываю… а имена незнакомые, — новенькие или мелочь какая?
— Для вас мелочь, мистер Ларсен, — смеётся приглушённо официант, — а для них уже я мелочью буду. Сутенёры это здешние, около клуба вертятся. Не самые-самые… но и не мелочь.
— Так мне что с того?
— Поглядеть не хотите? Двадцатка с носа, я вас так проведу, что сверху посмотрите, как они там в проулке режутся. Так-то я бы вас не позвал — эка невидаль, сутенёры из-за шалавы схлестнулись! Чуть не каждый день такое.
