- А как бы вы играли Иванова?
- Не понял. Что значит - как бы играл? Так, как его образ написал бы сценарист...
- Допустим, сценарист его не знает. Но вам предлагают материал, где есть ученый, похожий на Иванова... Вы вправе предложить свое прочтение образа?
- Зависит от режиссера. Знаете, анекдот есть. Пришел человек в исполком и спрашивает: "Скажите, у меня право на отдых есть?" - "Есть". - "А право на использование свободного времени по своему усмотрению?"- "Есть". - "А я могу..." - "Не можете!" Право есть, а мочь - не моги! Эпохальный анекдот, а? Вот и режиссеры. Один принимает задумку актера: все можно, ищи! А другой снимает тебя, как мартышку, да еще заставляет считать про себя, пока руку ко лбу поднимаешь, и чтоб непременно досчитал до пяти, ни больше ни меньше; таким он видит жест, понимаете?
- Ну а если режиссер ваш союзник?
- Черт его знает... Тогда, конечно, я бы предложил ему свое видение... Вы с мамашей Жоры не знакомы?
- Шапочно...
- Посмотрели бы вы, как он выводит ее гулять по воскресеньям в парк... Она из дворян, аристократка... Почти ничего не слышит и все отчитывает Жору, отчитывает - и то он делает не так, и это... Надо иметь его выдержку, чтобы улыбаться, шутить, обещать исправиться... Каждый год половину своего отпуска тратит на старуху - вывозит под Зарайск, там у ее отца имение было... А послушайте, как он грохочет на ученых советах?! Никаких авторитетов...
- Нечто подобное уже было в кино, - заметил Славин. - Нежность к матери, грубость на работе... Не помню только в каком... И мне это показалось несколько искусственным, чересчур прямолинейным...
- Мир устал от простоты, ищут искусственность, только бы поразить... Жаль... "Нельзя не впасть к концу, как в ересь, в эту удивительную простоту..."
- Любите Пастернака?
- Вот кого бы сыграть...
- Это действительно интересно, - согласился Славин. - Хотя далеко не просто...
С колосников, окружавших съемочную площадку, оператор крикнул:
- Мы готовы, мастер!
- За работу! - Режиссер хлопнул в ладоши. - Начнем снимать!
Тубин обернулся к костюмерше - на шинели были две шпалы. Он поправил пояс, и Славин поразился той перемене, которая в считайные доли секунды произошла с актером: лицо его сразу же отвердело, лоб стал выпуклым, нависли надбровья, а нижняя челюсть чуть выступила вперед, придав его облику выражение сурово решительности...
- Спасибо вам, - сказал Славин актеру. - Счастливой съемки.
- К черту, - ответил Тубин иным, начальственным голосом. - Если с мамашей уже было в кино - добрый сын и так далее, - тогда можно поискать ключ в отношениях Егора с женщинами: хряк ведь, ни фигуры, ни лица, а как они льнут к нему! Будто мотыльки летят на огонь...
