– Боги ласкают твоего сына! Он избранный! Для великих дел, для славы! Родился в свете, путь его будет светлым, и он сам осветит все, к чему прикоснется, а когда придет его час вознестись к предкам и богам, за ним останется светлый след.
– Молчи, старая! Я его на сено из себя вытряхнула, мой сын не княжий сын, а княжий ублюдок, изгнанный вместе со мной. Не увидит он ни двора, ни славы, если на отца и братьев меч не поднимет, да отвратят его от этого духи предков! Пусть знает свое место!
Не права оказалась Малуша. Ольга, княгиня крепкого тела и духа, с железным характером, уже приняла христианство, да и годы делали ее все более мягкой. Она взяла внука к себе, на двор. Только его, ребенка, а мать оставила в изгнании. Не простила ключнице прелюбодейского зачатия.
Святослав знал, что княжество унаследуют его законные сыновья, но сын Малуши чаще других сидел у него на коленях. И потому, что младший, и потому, что на отца похож, и потому, что от рождения был ласковым и благонравным.
И хоть он и у бабушки ходил в любимцах, его права были совсем не такими, как у Ярополка и Олега. Мать при редких встречах ему об этом напоминала, да и братья, особенно старший, Ярополк, старались, чтобы он не забывал, где его место. Будущее выглядело туманным.
Уже к двенадцати годам, обучаясь тому, как стать мужчиной, упражняясь в военном мастерстве и охоте, он украсил свое тело многочисленными шрамами. Переломы в опытных руках знахаря зарастали легко, он быстро забывал о них и снова носился сломя голову, скакал верхом, охотился. Но сильный ушиб головы, когда он, неловко прыгнув, сорвался с обрыва и покатился вниз, оказался очень серьезным, домой его принесли без сознания. Святослав, который в это время был во дворце, бдел над ним всю ночь, вытирая пот со лба – то себе, то сыну, поочередно. К утру, когда состояние мальчика стало лучше и князь позволил войти женщинам, все вздохнули с облегчением.
Но, даже несмотря на такие ранения, в настоящей опасности он оказался всего один раз. За два месяца до прибытия гонца из Новгорода.
Вместе с братьями он всегда участвовал в охоте, в погонях за дикими лошадьми… Смертоносным крылатым оружием был сокол, и он всякий раз взволнованно следил за тем, как молниеносно тот падает на свою жертву, словно огненная птица на их родовом знамени. Не успеет изумленная жертва понять, что происходит, как уже бьется в его когтях.
Он хорошо запомнил этот прием и потом использовал на охоте, в бою, в любви.
