Я старательно ковыляла, подходя к сторожке, из нее мне навстречу вышел Муршик, один из моих бывших больных. Уже в летах, но еще не старый стражник, хоть седина и искрилась серебром у него на висках.
— Здорова будь, госпожа Лари, — тоже поздоровался он.
— Как нога? Еще беспокоит? — поинтересовалась я.
— Вашими хлопотами да молитвами все прошло. А вы, стало быть, в лес? За травками?
— Да, надо пополнить запасы. Да и время сейчас хорошее, полная луна, все растения самую силу набирают. Кровохлебка отцвела, надо семена собрать, хорошие отвары из них выходят. Целебные…
— Сумерки уже, не боитесь? — хмуро, но с заботой спросил мужчина.
— Да кому я нужна, господин Муршик? — я улыбнулась, мысленно представляя, как улыбка искажает испещренное морщинами, носатое лицо с бородавкой на щеке у моей иллюзии.
Он хмыкнул почти согласно, но возразил:
— Ну, может мужичье на тебя, госпожа, и правда не позарится, а вот зверью все равно, молодая ты или старая. Да и… слухи бродят всякие.
Я, распахнув глаза, замерла у внушительной двери в воротах.
— Это какие ж слухи? Что ты за старуху испугался?
Муршик немного замялся, прежде чем озвучить ответ, а потом все же произнес негромко:
— Оборотней на тракте видели. И Темных. Говорят, в столицу те делегацией приехали, да что-то не заладилось. Утром разнарядку нарочным прислали, требуют усилить кордоны, да не спать на постах.
— Ох, — я искренне расстроенно прижала ладонь к груди: не зря бабы шептались.
— Вот тебе и ох, госпожа Лари. Так что будь там в лесу осторожней. Да по сторонам поглядывай лишний раз.
— Обязательно буду, — кивнула я. — Но запасы пополнить при таких новостях тем более надо. И поболее, чем думала! Чем же я вас горемычных лечить буду, ежели что плохое случится.
Муршик нахмурился и согласно кивнул.
— И тут твоя правда, с твоими травками да настоями спокойнее службу нести.
Я благодарно улыбнулась и больше, не тратя времени на болтовню, поковыляла прочь. Ворота остались позади, я укуталась в свой темный, видавший виды, но теплый плащ и жадно вдыхая воздух, направилась к лесу.
Странно: я не признавала свою мохнатую сущность, подавляла ее, как умела, но стоило оказаться в лесу, как у меня за спиной словно крылья вырастали. Душа пела в унисон с природой — я любила лес. Жила в постоянном страхе, что мою тайну раскроют, но еще больше я боялась одиночества. Я слишком нуждалась в живом тепле, и мечтала, чтобы хоть кто-то нуждался во мне. Как говорила мама: это истинная черта всех магов жизни — быть нужными. Необходимыми!
