«Истории, легенды, вымыслы! — воскликнул я. — Они не более достоверны, чем сказка о короле Артуре, которого три королевы унесли на остров Авалон, или о том, как Карл Великий спит под горой вместе со своими рыцарями».[30]
«Или легенды Гомера о Трое», — ответил Форт.
Я проклял и его, и Генриха Шлимана[31], чьи открытия поощряют таких безумцев, как мой друг. Форт слушал, ухмыляясь, как обезьяна и шарил в карманах пальто — я думал, ищет трубку. Вместо этого он достал маленькую коробочку и протянул её мне, широким жестом приглашая поднять крышку. Когда я её поднял… Пибоди, ты помнишь коллекцию Ферлини[32] в Берлинском музее?
Будучи застигнута этим вопросом врасплох, я покачала было головой, но тут же воскликнула:
— Ювелирные изделия, привезённые Ферлини из Мероэ полвека назад?
— Именно. — Эмерсон вытащил карандаш из кармана и принялся рисовать на скатерти. Гарджери, отлично знакомый и с этой привычкой, и с моей реакцией на неё, ловко подсунул лист бумаги под карандаш. Эмерсон закончил эскиз и вручил рисунок Гарджери, который, внимательно изучив его, передал следующему, сидящему за столом, как блюдо с овощами. — Я увидел золотой браслет, — продолжал Эмерсон. — Он состоял из урея[33], бутонов лотоса и алмазов различной формы, и был инкрустирован красной и синей эмалью.
Взглянув на лист, Уолтер нахмурился.
— Я видел литографию ювелирного изделия, похожего на это, Рэдклифф.
— В «Denkmaler» Лепсиуса[34], — отозвался Эмерсон. — Или в официальном путеводителе по Берлинскому музею, 1894 года издания. Браслет того же типа, с аналогичными украшениями, был найден Ферлини в Мероэ. Я сразу же обнаружил сходство, и первое, о чём подумал — браслет Форта также родом из Мероэ. Туземцы постоянно грабили пирамиды со времён Ферлини, надеясь найти другие клады. Но проклятая вещица была практически в первозданном состоянии — несколько царапин здесь и там, парочка вмятин, а эмаль была так свежа, что, казалось, браслет создан совсем недавно. Всё говорило о том, что передо мной современная подделка — но как у фальсификатора оказалось золото такой чистоты, что его можно было согнуть пальцами?
Я спросил у Форта, где он раздобыл этот браслет. И получил в ответ нелепейшую историю — у некоего местного оборванца, который предложил Форту отвести его туда, где полно подобных сокровищ. Сам клад, мол, находится в западных пустынях, в тайном оазисе, где высятся огромные здания, подобные храмам Луксора, и живёт удивительная раса магов, носящих золотые украшения и совершающих кровавые жертвоприношения зловещим богам… — Эмерсон покачал головой. — Можете себе представить, как я издевался над этой абсурдной историей, особенно когда узнал, что несчастный туземец страдал лихорадкой, от которой и скончался через несколько дней. Мои аргументы не оказали никакого влияния на Форта: тот уже был изрядно пьян. И когда я, наконец, бросил все попытки отговорить его от этого сумасшедшего плана, то понял, что не могу оставить Форта одного. Поздно ночью, да ещё в этом районе, его неизбежно изобьют и ограбят. Поэтому я предложил проводить его до гостиницы. Он согласился, сказав, что очень хотел познакомить меня со своей женой.
