Элена оделась и поехала к сеньору Зайдану, их семейному нотариусу. Она попросила его показать документы и акты, касающиеся их совместного с Элиу имущества.
Просмотрев вместе с нотариусом все документы, она убедилась, что она действительно передала мужу все свое имущество. Тяжкий удар, но Элена уже успела успокоиться. Чем прочнее западня, в которую она попала, тем сильнее стремление выбраться из нее. Она готова была потягаться со знаменитым адвокатом, который выиграл столько процессов и обобрал стольких несчастных женщин. Она, его собственная жена, должна была ему за них отомстить. Но как? Об этом еще стоило подумать.
Элена шла, машинально повторяя про себя: «Только овдовев, только овдовев…»
Ирена не знала, из-за чего так серьезно поссорились ее родители. Она была привязана к обоим, ей было искренне жаль мать, и она хотела, чтобы после пронесшейся бури побыстрее вновь засияло солнце, все уладилось и она опять спокойно могла бы заниматься своими делами. Загадочный Паоло Суарес по-прежнему не давал ей покоя. Она надеялась, что в ее расследованиях ей поможет ее приятель Джеферсон, добродушный темнокожий паренек, с которым они вместе учились.
— Ты ищешь рога на лошадиной голове, — веселая улыбка раздвинула пухлые губы Джеферсона, — так говорила моя бабушка. Но раз ты просишь, я, конечно, помогу тебе. Ведь вы, девчонки, если вобьете себе что-то в голову…
Ирена благодарно улыбнулась приятелю. А Джеферсон не случайно говорил об упрямых девчонках: у него была сестра Патрисия, которая решила во что бы то ни стало стать фотомоделью, хотя денег у них не было ни гроша и помочь ей было некому. Семья большая, работали отец и старший брат Сидней, а младшие – Джеферсон и Патрисия – еще учились. Так что семья едва сводила концы с концами. Но если уж девчонка вобьет себе что-то в голову… Через каких-то своих подружек Патрисия нашла фотографа, который согласился сделать пробные снимки бесплатно. Ура! Первая удача! Теперь Патрисия ждала результата.
А результат оказался плачевным. Когда она пошла за фотографиями, фотографа на месте не оказалось. Уехал. Беда! Первая неудача!
А сколько их еще будет! Джеферсон сочувствовал девчонкам, которые вбивали себе что-то в голову.
А вот Яра, дочка Жуки, вбила себе в голову, что не будет учиться ни за что! Как ни уговаривал ее Жука, как ни старался, — уперлась и хоть кол на голове теши. Что тут делать? Жука взял ее с собой на рынок: пусть помогает, продает вместе с ним фрукты. Но и получаса не прошло, как он раскаялся в своем решении. На хорошенькую Яру кто только не пялился, начиная от его парнишек-помощников, один из которых по имени Маркус сразу же возмечтал, как он поведет Яру в кино, и кончая многочисленными покупателями. Целый день Жука был как на иголках, только и делал, что поглядывал то на одного, то на другого – следил, как бы не обидели его девочку, не сказали бы ей чего лишнего. А вечером Яра сказала отцу:
