Западники же полностью отвергали возможность своей, отечественной национальной идеи.
Если западники подчеркивали первенство общечеловеческого начала, то славянофилы неколебимо придерживались доминирующей роли народного, национального фактора в истории.
Но главные различия, конечно, заключались в диаметрально противоположном отношении к духовным традициям православия. И здесь весьма симптоматична несовместимость философско-религиозных воззрений. Для славянофилов – примат христианской философии; западники исповедовали секуляризм, рационализм, позитивизм. Более того, именно в лагере западников рождались и развивались революционные идеи, оплодотворившие в конечном счете терроризм народников 70-х годов позапрошлого века и генезис социал-демократических тенденций, увенчавших трагический выход части русских социал-демократов к большевизму.
И еще. Нередко встречаются суждения о скоротечной судьбе славянофильства и западничества. Согласиться с мнением о том, что это идейное противоборство исчерпало свое историческое время и в XX веке о нем можно не вспоминать, недопустимо. Славянофильство и западничество пронизывают и современность, а идейные баталии продолжаются. Все дело в том, что коллизии двух мировоззренческих течений России эволюционировали, «неославянофилы» и «неозападники», конечно же, во многом «выкрашены» в особые мировоззренческие и социально-политические тона, но глубинная суть противостояния не изменилась: самобытное развитие русского народа на духовной основе православия и вместе с тем ставшее извращенным, опасным и глубоко враждебным русскому и российскому социокультурному иммунитету копирование западных, особенно американских, моделей культурного развития.
Далее кратко остановимся на обосновании правомерности квалифицирования славянофильской ориентации, ее противостоянии западничеству как интегральной идеи России. Избегая повтора (см. выше о чертах интегральной идеи), подчеркну главное.
Славянофильское противостояние западничеству не свободно от определенных идейно-исторических ограничений, т. е. оно не всеохватно в пространственно-временном отношении, характерном для единой национально-исторической идеи России.
При этом ограничительные исторические рамки весьма относительны: мировоззренческие истоки славянофильства хронологически относят к 40-м годам XIX столетия; однако его идейные предпосылки значительно более раннего времени, о чем речь далее.
Славянофильство не умещается жестко в отмеченную выше хронологию. Его идеи имеют ретроспективные параметры. Трудно, точнее, невозможно ограничить славянофильство сороковыми годами XIX века. Хочется сказать, что славянофильству не были чужды определенные локальные национальные русские идеи и рубежные события минувших лет.
