Сказанное позволяет выделить некоторые функции национальной идеи: консолидирующая, мобилизационная, социально-ориентационная, социокультурная, цивилизационная, социально-психологическая, духовно-нравственная.
Консолидирующая функция призвана сплачивать народ, объединять его социальные слои и группы, особенно на крутых поворотах истории. Основной смысл мобилизационной функции – зарядить сплоченных людей энергией порыва и устремленности к реализации социальных целей и личностных потенций. Социально-ориентационная функция должна решать весьма сложные задачи – развивать у людей понимание обстановки и характера надвигающихся угроз либо прогрессивных и перспективных идеалов. Социокультурная функция состоит в раскрепощении импульсов, направленных на овладение теми стратегическими целями, а также знаниями и духовными ценностями, без которых сложную, подчас экстремальную ситуацию не разрешить. Цивилизационная функция направлена на восприятие массами национальной идеи, устремленной к цивилизационному совершенствованию национального бытия и национального сознания. Что же касается социально-психологической функции, то перед ней открываются сложные просторы обыденного сознания многих людей, весьма разнородных по своим психологическим состояниям. В этом случае национальная идея обращена в первую очередь к чувствам людей, их эмоционально-рассудочным состояниям, переживаниям и подчас подсознательным импульсам. От этого, как свидетельствует история, непосредственно и напрямую зависела судьба нации на ее крутом повороте.
О духовно-нравственной функции нужно сказать особо. Духовнонравственная функция национальной идеи призвана развивать «высший регистр» бытия людей, поставленных в исключительные условия жизни и борьбы. Если речь идет о природных катаклизмах или волне социального насилия, национальная идея должна вызывать у людей духовный порыв. Яркий пример реализации указанной функции – «отдать жизнь за други своя». В годы Великой Отечественной войны глубинная мотивация отдать жизнь «за други своя» подчас заключалась в христианской вере и православном мировоззрении. Опыт войны, участником которой довелось быть автору, свидетельствует и об обретении веры в Бога не только до, но и в ходе сражений. В таких случаях участие в смертельно опасных ситуациях было духовно осознанным и необратимым. Духовно-нравственный порыв многократно служил успешному выполнению боевых задач даже в безнадежных ситуациях. В художественной литературе это получило яркое отражение, например в романах Виктора Астафьева «Прокляты и убиты», Василя Быкова «Мертвым не больно».
