Развернув обертку, я проверил жилет Бенни. Его можно было регулировать, и я подтянул несколько ремней, подгоняя его под свою короткую куртку. На нем имелось двадцать два больших и малых кармана. Я внимательно осмотрел их содержимое. Кажется, все было на месте. Маленькая моторная дрель в правом боковом кармане цеплялась за кобуру. Мне пришлось перевесить оружие на левый бок, чтобы оно не выпирало. Тяжесть инструментов равномерно распределялась по телу и не мешала движениям.
Шел второй час дня. Сняв жилет, я улегся в постель и вздремнул. В шесть встал, одел жилет, приладил кобуру и застегнул куртку. Можно было уходить. Хотелось есть, но я никогда не ел перед делом.
Хлебопекарня находилась за две с половиной мили. Я прошел их пешком. Мне не хотелось, чтобы показания таксиста заполнили полицейские сводки. Территория пекарни занимал почти весь квартал. Я прошел по ее тылам и миновал почтовый ящик. За закрытыми воротами и четырехфутовой стеной виднелась будка караульного. Я перешел на левую сторону улицы и увидел старого Паука Хайнса, который сидел за столом в освещенной комнате. Все тот же высохший Паук, со слов которого мне закатали срок.
Когда в восемь часов он вышел из будки, я перелез через стену. Бенни говорил, что Хайнс каждые два часа делал обход территории. У задней двери конторы я раскрыл чемодан, рассовал по карманам пятновыводитель, бечевку, адресный бланк и квитанцию, потом сложил оберточную бумагу и сунул ее под мышку. Когда Хайнс вернулся с обхода, я встретил его на полпути. Он взглянул на пистолет, потом в мое лицо и опустился на тонкие коленки.
– Не делай этого, Толанд! – взмолился он. – Это Блик заставил меня давать показания!
Ему не нужно было беспокоиться, но он же не знал. Я желал ему только здоровья и долгих лет жизни. Приказав ему встать, я подтолкнул старика к коридору, где, по словам Бенни, находился сейф. И точно, он оказался там, за огромной двойной металлической дверью.
Я привязал Хайнса к стулу. Его глаза закатились. Он дрожал, словно в лихорадке. Я перетащил его подальше с глаз и оставил в самом темном углу. Он даже не пытался шуметь и, наверное, считал, что ему крупно повезло. После заката в этом районе складов и свалок даже приличный взрыв не привлек бы внимания людей.
Я вытащил из кармана пятновыводитель, открыл банку и распылил жидкость полосой в четыре дюйма по контуру верхней половины двери, на которой находился диск кодового замка. Через минуту краска размякла, и я соскреб ее ножом, хранившимся в одном из карманов жилета. Когда показался металл, я достал двухфунтовый блок, прикрепил к нему стальную рукотну и, используя его, как молоток, резко ударил им несколько раз по двери. Вокруг головок невидимых заклепок появились трещины.
