-Да. - подтвердил я, - так меня называют. А ты кто такой и откуда взялся?
Юноша немного помедлил. Я не хотел ворошить его память. Просто чуть прикоснулся. И увидел, что он пытается вспомнить такую простую вещь, как собственное имя. И еще я увидел некоторые воспоминания, вытесненные как можно дальше. Они были ему неприятны...
-Ратмир, - ответил он наконец.
-И как же ты, Ратмир, сотворил эдакое колдовство?
-Я...я не знаю. Я просто сражался...с врагом...а это...само как-то.
-Так, сделаем вот что. Сейчас сядем, - я сотворил удобные кресла, - И ты мне все-все расскажешь. Проголодаешься - сотворю еды.
Ратмир присел на краешек кресла и завел рассказ. Я слушал его, в некоторых местах даже подскакивая. В этой летописи я приводить его не стану, хотя он и важен вообще для моих летописей с связан с ныне описываемыми событиями. Этой повести, я, пожалуй, отведу отдельную главу в "Летописях". Вкратце же его история сводилась к следующему: Родился и вырос Ратмир в мире, который на его родном языке называется Aeden. Особенность его была в том, что, мир, во-первых, был закрытым, но это встречается не так уж редко, а, во-вторых, люди и эльфы там вели истребительную войну с переменным успехом. Когда жил Ратмир, побеждали эльфы, изобретя какое-то заклинание, отгораживающее захваченные земли непроницаемым и гибельным для людей туманом. Короче, в свое время Ратмир погиб. И, как водится, попал в Посмертие, но получил там от неведомой силы особые способности. Из преисподней молодому человеку удалось бежать, но попал он в область Двора Хаоса. А через несколько лет - на Кромаленское поле. С Ириодалом он успел поссориться еще раньше. В Aeden'е. И увидев его на поле боя поспешил отомстить, ибо вражда их стала кровной.
Меня очень заинтересовало все, что касалось второго мира, и Ратмир разрешил мне исследовать его память заклятьями познания, но взамен пообещать обучить магии.
Ратмир схватывал буквально на лету. У него были врожденные таланты к чародейству. Но Хаос и миры иной реальности не прошли для него даром. Он словно комбинировал (может, даже не осознано) правила построения заклятий, которые ему преподавал я с техникой, принятой адептами Двора Хаоса и вплетал связки, в которых мне было с первого взгляда не разобраться. Я все гадал, что станет позже с этим молодым человеком. На что он употребит природный дар, помноженный на мои уроки...
11
Каменный город горел. Полыхало все, словно даже камень домов и щебень улиц стал пригоден в пищу огню. Отряды вооруженных кто во что горазд воинов в считанные часы смели сопротивление ополченцев и заперлись за стенами, неуязвимые для ответных ударов баронских соединений, из которых состояла армейка местного тана. Под солнечным и лунным светом, целые сутки, творились бесчинства. Шайки победивших воинов, отнюдь не бывших солдатами, бродили по улицам, вламываясь в дома, вынося оттуда все, что хозяева не успели прибрать и закопать. Потом дом поджигался. Зачастую вместе с его обитателями. Солоно пришлось тем, кто не успел сбежать через еще открытые ворота. Мужчинам вгоняли в живот клинок, а потом рыскали по карманам убитого. Женщинам и девушкам заворачивали подолы на голову и пускали через весь отряд. А потом нож под сердце. Вольные разбойнички праздновали победу, благословляя Хельдвинга, которому пришла в голову столь замечательная идея сколотить из неорганизованных ватаг одно войско и напасть на более-менее зажиточный город.
