Я выразил готовность сделать все, что требуется, и похвалил своего друга за здравомыслие, хотя с трудом представлял, как Торндайк, человек кипучей энергии, не привыкший терять ни одной драгоценной минуты, перенесет вынужденное бездействие. Короче говоря, я завтракал в одиночестве, а потом все утро писал и отправлял письма разным корреспондентам своего коллеги, в первую очередь тем, кто ожидал его визита. Вскоре после ланча, весьма умеренного, ибо Полтон включил меня заодно с доктором в список лиц, которым не повредит диетическое питание, мы услышали звонок хэнсомского кэба, спускавшегося со стороны Краун-Оффис-роу.
— А вот и ваша прекрасная компаньонка, — улыбнулся Торндайк, которого я уже посвятил в свой план посещения Холлоуэйской тюрьмы. — Передайте Хорнби, чтобы он ничего не боялся, а сами помните, о чем я вас предупредил. Надеюсь, вам не придется жалеть, что вы оказываете мне услуги, за которые я у вас в долгу. До свидания, не заставляйте леди ждать.
Я сбежал по лестнице и вышел на улицу в тот самый момент, когда кэбмен остановился и распахнул дверцу.
— Холлоуэй, к главному входу в тюрьму, — тотчас распорядился я, вскочив на подножку.
— Там черного входа нет, сэр, — издевательски осклабился кэбмен, но, к моей радости, говорил он негромко, и Джульет ничего не услышала.
— Вы весьма пунктуальны, мисс Гибсон, — похвалил я ее, — еще нет и половины второго.
— Да, я хочу провести с Рубеном больше времени — столько, сколько позволительно, но при этом не мешать вашему с ним общению.
Я придирчиво оглядел свою собеседницу и тотчас заметил, что она разоделась с особой тщательностью и выглядела чересчур утонченно. Меня это не удивило, и ее наряд мне понравился, но я расстроился, потому что, во-первых, все это предназначалось не для меня, а во-вторых, я понимал, что в обстановке захудалой тюрьмы, о которой я знал не понаслышке, ибо временно состоял там сотрудником медицинской службы, такой лоск неуместен.
— Мисс Гибсон, — деликатно начал я, — считаю своей обязанностью снова спросить: вы уверены, что ваш визит в тюрьму целесообразен?
— Да, и не отговаривайте меня, это абсолютно бесполезно, — твердо заявила она, — хотя я понимаю мотив, побуждающий вас поступать именно так.
— Ладно, — кивнул я, — если вы столь непоколебимы, считаю долгом подготовить вас к суровому испытанию. Боюсь, оно вас шокирует.
— Не пугайте меня, — нахмурилась она. — Неужели все так плохо? Спокойно расскажите мне, чего опасаться и на что обратить внимание.
