Приходил Яновский. Он тоже услышал, как Иван повторял имя его жены. Яновский хмурил брови и менял на лбу Ивана холодные компрессы.
Однажды утром, когда Зенченко решил, что все уже кончено, Иван открыл глаза, осмотрелся и сказал:
- Слава богу. Дома.
После он уснул. Кризис миновал.
Однажды выздоравливавшего Ивана зашла наведать Анна. Она тосковала в крепости, и Яновский предложил ей вернуться в Петербург. Анна не сумела скрыть радости. Яновский улыбнулся и погладил ее по голове, как ребенка.
- Я возьму отставку и приеду к тебе позже, - сказал он.
- Только поскорей, а то я буду скучать, - пролепетала Анна.
- Хорошо, дорогая, - пообещал Яновский. - А сейчас пойди попрощайся с Иваном.
Виткевич лежал, откинувшись на высокие подушки. Он смотрел в открытое окно. Дул горячий ветер. Если выставить в окно руку и держать до тех пор, пока не начнет дрожать ослабший за время болезни мускул у плеча, в ладони окажется несколько теплых, крошечных песчинок.
Иван любил разглядывать песчинки. Словно крохотные миры, они, казалось, вмещали в себе чудесные таинства природы. Там, внутри, тоже дули ветры с жарких, крошечных степей, плескались крошечные полноводные реки, и, быть может, такой же, только совсем крохотный Садек приходил к такому же больному Ивану и сидел около его кровати, ничего не спрашивая и ничему не удивляясь.
Анна заглянула в дверь и, улыбнувшись, постучала пальцем в стену. Иван оторвал глаза от песчинок, глянул на дверь и увидел Анну. Смутился, покраснел.
Садек недоумевал: "Мужчина стал красным, испугавшись женщины. Это ли не смешно?" Но Садек не показал виду, что он удивлен. Он встал, небрежно, свысока кивнул женщине и выпрыгнул в окно.
- Я так рад, - не решаясь поднять глаз, сказал Иван. - Прошу вас...
- Чего же вы просите? - спросила, улыбаясь, Анна и села на стул рядом с кроватью. - Чего же вы просите, милый киргиз?
Сердце в груди гулко ухало; то стремительно падало вниз, то тяжело, рывками, поднималось вверх.
Иван исподлобья посмотрел на женщину и, точно ожегшись о ее взгляд, опустил голову еще ниже и начал внимательно разглядывать свои руки, похудевшие во время болезни.
- Я пришла попрощаться с вами, - продолжала говорить Анна. - Я уезжаю.
Иван не поднимал головы. Анна нагнулась к нему и прошептала:
- Такой отважный странник, и столь застенчив в обществе дамы, его навещающей.
Кровь ударила Ивану в голову. В глазах Анны зажглись огни, яркие, обжигающе близкие. Он неловко обнял женщину и прижал к своим губам ее голову.
