– Ну и ну!.. – Я сел на крыльцо рядом с ней. – Должно быть, тебе нелегко пришлось – ведь магазин далеко, а фургон был у меня.
Вместо ответа Мэгги снова откинулась назад, выпятила губы и выплюнула семечки еще дальше, чем в первый раз. Приглядевшись, я разглядел среди травы несколько сотен блестящих черных точек.
Больше я ничего говорить не стал. Поднявшись, я взял из пирамиды верхний арбуз и, вернувшись на место, поставил между ногами. Достав из кармана Папин складной нож с желтой рукояткой, я взрезал блестящую зеленую кожуру, вырезал сердцевину и, нагнувшись, вдохнул сладкий, свежий аромат Южной Каролины. На свете найдется мало вещей, которые столь же приятны, а сознание того, что Мэгги ограбила Старика Маккатчи, сделало вкус арбуза просто восхитительным.
К сумеркам – к тому времени, когда первые каролинские утки с криком пронеслись над нашими головами, возвращаясь к своим гнездам где-то на южном берегу реки, – вся лужайка перед домом была усеяна арбузными корками и семечками, обильно полита соком и повита нашим беззаботным смехом. А когда совсем стемнело, ночь озарилась огнями сотен светлячков. Они беззвучно танцевали над стеблями кукурузы, заставляя наши глаза вспыхивать от восхищения и восторга. Легкий ночной бриз унес с собой дневной зной и висящую в воздухе пыль.
Вскоре стало свежо. Пора было спать, и я, поднявшись, взял на кухне черный мусорный пакет, чтобы собрать арбузные корки с травы и с крыльца. Пока я этим занимался, ветер слегка переменил направление, закружился вокруг дома и принес с собой запах земли и… дыма.
Выпрямившись, я поднял голову и, принюхиваясь, двинулся в том направлении, откуда, как мне показалось, прилетел этот запах. Вообще-то в сельской местности почуять запах дыма и гари можно почти всегда, но только не в такую ветреную ночь, когда Лесная служба ни за что бы не выписала разрешение на разведение огня. В растерянности я остановился, и тут до меня донесся слабый, но вполне различимый керосиновый запах. Это могло означать одно из двух: либо где-то поблизости взлетела на воздух топливозаправка, либо чей-то старый дом, построенный из сердцевины сосны, известной также как «смоляк», сгорел дотла. Учитывая направление ветра, а также то, что в радиусе десятка миль от моего дома не было никаких топливных заправок и хранилищ, я остановился на последнем варианте. И мой сканер, оживший через несколько секунд, только подтвердил мою догадку.
Бросившись в дом, я натянул брезентовые пожарные штаны и сапоги из литой резины, накинул на плечи лямки штанов и снова выбежал наружу, держа под мышкой куртку и шлем и спотыкаясь на каждом шагу. Мэгги все еще сидела на крыльце, прислушиваясь к переговорам в сканере. При виде меня в пожарном костюме она не рассмеялась, как обычно, и я понял, что дело серьезное.
