– Как так?
– Татуировки. Они покрыты татуировками буквально с ног до головы. – Мэгги попыталась улыбнуться, но ей помешали опухоль и рассеченная губа. Я поднялся и все-таки поцеловал ее. Губы у нее были горячими и твердыми, как резина.
– Эймос поднимет на ноги всю полицию Южной Каролины, – сказал я, чтобы немного ее успокоить, и, взяв за руку, попытался переменить тему: – Фрэнк еще не заходил?
Она покачала головой.
– Пока нет.
Я погладил ее по руке и подумал, что ходить вокруг да около бессмысленно.
– Мэгги… милая… Мы потеряли…
– Тс-с! – Она прижала к моим губам палец, но я видел, как задрожала ее нижняя губа. Мэгги попыталась справиться с собой, но не сумела. Через минуту она уже рыдала в моих объятиях. Такого горького, такого безысходного плача я еще никогда не слышал.
Рыдания Мэгги привлекли внимание Аманды, которая осталась в больнице, хотя ее смена давно должна была закончиться. Я услышал в коридоре ее быстрые шаги, но, заглянув в палату и увидев меня, она снова исчезла, бесшумно прикрыв за собой дверь.
– Мне так жаль!.. – проговорила наконец Мэгги, глядя на меня снизу вверх. – Прости меня, ладно?..
– Ты тут совершенно ни при чем. – Я растерянно огляделся, не зная, что еще сказать, как утешить. – Мы… мы попробуем еще раз. – Я отвел в сторону упавшие ей на лицо волосы, смахнул с ее верхней губы несколько слезинок. – Ты же сама видишь, у нас все получилось. Значит, получится и еще раз!
Вместо ответа Мэгги крепче прижалась ко мне. Ее руки, которыми она обвила мою шею, дрожали.
Так прошло минут двадцать. Сначала Мэгги обнимала меня за шею, но сил у нее было еще совсем мало, и она легла, закрыв глаза и сжимая обеими руками мои пальцы. На какое-то время Мэгги перестала плакать, но потом из-под ее сомкнутых век снова потекли слезы.
Согнутым пальцем свободной руки я снял с ее щеки упавшую ресничку.
– Я хотел спросить у тебя об одной вещи, Мегс…
– О какой? – Она приоткрыла глаза.
– В последние дни… У тебя была температура?
Она отвернулась и не ответила.
– Сколько времени это продолжалось? – не отступал я.
– Четыре или пять дней… Температура была невысокая – всего-то около ста градусов, поэтому я не беспокоилась.
– Почему ты ничего мне не сказала?
– Я думала, что немного простыла и что это скоро пройдет. Я не хотела, чтобы ты волновался.
Я склонил голову к ее подушке.
– Ты должна была сказать… Больше никаких секретов, ладно?
– Больше никаких секретов, – эхом отозвалась Мэгги и слегка улыбнулась.
