Ортопед сделал множество рентгеновских снимков. Они выявили разве что небольшой артрит, но ничего необычного. Куинлана направили к специалисту по боли, который шприцем с длинной иглой сделал ему в позвоночник инъекцию стероидов и местного обезболивающего. Первые несколько раз эпидуральная анестезия действовала дни и даже недели, но эффект последующих уколов был все менее продолжительным, пока не исчез совсем.
Я видел результаты его КТ (компьютерной томографии) и кипу других тестов и медицинских снимков. Ничто в них не свидетельствовало о сильной боли в спине: ни перелома, ни опухоли, ни инфекции, ни даже признаков артритного воспаления. Позвонки были идеально ровные, как шашки, выложенные в столбик. Ни один из мягких гелеобразных дисков, расположенных, словно прокладки, между позвонками, не был поврежден. В нижнем отделе спины, поясничном, два межпозвонковых диска слегка выпячивались, что нормально для мужчин этого возраста, и выпячивания не давили ни на один нерв. Даже интерн увидел бы, что показания для операции на спине отсутствуют.
К пациентам с хронической болью, не имеющей физических причин, — таких становится все больше — врачи часто относятся пренебрежительно. Мы убеждены, что мир объясним и логичен и что проблемы этого мира можно увидеть, почувствовать или хотя бы измерить с помощью прибора. Следовательно, полагаем мы, причина такой боли, как у Куинлана, исключительно в голове: это не физическая боль, а другая, как бы менее реальная, «психологическая» боль. Ортопед Куинлана посоветовал ему обратиться к психиатру, наряду с физиотерапевтом.
Посетив Куинлана в его доме в приморском городке под Бостоном, я обнаружил архитектора, как выяснилось, на привычном месте — за рабочим столом на кухне, развернутым к окну во всю стену, за которым открывался вид на маленький сад. Рулоны чертежей неоконченного проекта были разбросаны по столу. На одном краю лежала головная гарнитура телефона. Из подставки торчал десяток разных ручек, маленькие линейки и угломер. Куинлан поморщился от боли, поднимаясь, чтобы поздороваться со мной. Я вспомнил о тщательном медицинском освидетельствовании и многочисленных «чистых» снимках его спины. Не прикидывается ли он?
В ответ на мой вопрос Куинлан слабо улыбнулся и сказал, что иногда сам об этом гадает. «Я ведь отлично устроился», — заметил он. Автомобильный знак инвалида, финансовое благополучие и никаких стрессов, связанных с ведением бизнеса, а если не хочется что-нибудь делать, достаточно сказать, что спина его убивает. Однако, несмотря на пластырь на руке, из которого в кожу круглосуточно поступали большие дозы наркотического средства «Фентанила», Куинлан не мог делать простейшие вещи — стоять прямо, подняться по лестнице или хотя бы спать, вытянувшись, дольше четырех часов, — без острого чувства, будто «что-то выкручивает мышцу в спине».
