— Чем могу служить? — спросил он.
— Здравствуйте, принес вам вот это послание, — сказал Хусанбай.
Ответив на приветствие, старик взял у Хусанбая из рук послание и стал читать.
— Так ты от Ойпари, очень хорошо. Сейчас позову своих тигров, только ты не бойся, тебя они не тронут. — Затем старик не то завыл, не то заревел и до того странно заревел, что такого рева и воя Хусанбай в жизни не слыхивал, стал сзывать тигров. От его голоса пригнулись камыши, осыпались листья с вербы. Не прошло и минуты, как, рыкая, явилась стая тигров: «Что делаете, отец?» — спросили они. Отвел в помещение старик одну тигрицу — настоящее чудище, дал гостю два бурдюка с молоком и приказал двум огромным тиграм остаться при нем, а всех остальных отпустил. И Хусанбай отправился в обратный путь. Неся бурдюки и гоня впереди себя тигров, Хусанбай вернулся домой. Увидела его Ойпари и страшно обрадовалась.
— А теперь, — сказала Ойпари;— берите бурдюки и вместе с тиграми идите к падишаху.
Был полдень. Хусанбай взял бурдюки и, гоня впереди себя двух страшных тигров, отправился к падишаху. Завидев это, лавочники бросали свои лавки и разбегались. В одну минуту на улицах не осталось ни души. Падишаху сообщили, что какой-то юноша с бурдюками идет по улице и гонит перед собою тигров. Падишах приказал визирю:
— Пусть несет только бурдюки, а тигров пусть отправит обратно.
Визирь влез на дворцовый минарет и закричал:
— Эй, Хусанбай, падишах мира верит, что в бурдюках тигриное молоко, оставь бурдюки здесь, а сам отведи тигров.
Услыхав эти слова, Хусанбай наклонился к уху тигра и что-то шепнул ему. Тигры кивнули головами и удалились. Хусанбай же подхватил бурдюки и пошел к падишаху. Отдал молоко, получил золотые монеты и вернулся домой. А визирь сказал падишаху:
— Мой падишах, женщина, у которой живет этот юноша, должно быть, не женщина, а пери. Когда он придет завтра или послезавтра, прямо скажите ему об этом.
— Что сказать-то?
— А так и скажите: женщина, у которой ты живешь — пери, — научил визирь падишаха, — отдай мне ее в жены или найди мне другую пери. Отдаст или найдет — его счастье, не отдаст — приговорите его к смерти, а женщина достанется вам.
Прошло два или три дня. «Идите к падишаху, — сказала Ойпари, — может, еще какое поручение даст».
— Ладно, — сказал Хусанбай, и отправился во дворец.
— Ага, явился, — сказал, завидев его, падишах, — говорят, что женщина, у которой ты живешь — пери. Либо ее отдай мне, либо какую другую пери, похожую на нее. Отдашь — твое счастье, не отдашь — прикажу отрубить тебе голову. — Услыхав эти слова, Хусанбай попросил у падишаха отсрочки и печальный вернулся домой.
