Очень давно, десятки лет назад, слабый и беззащитный человеческий род выдумал, пытаясь объяснить необъяснимое, потусторонний мир. Но только столетия спустя люди открыли для себя его истинного властителя. Дьявол появился на Земле не одновременно с человечеством, а лишь когда уже успели рассыпаться первые цивилизации — в разное время, но с одинаковой неизбежностью придя практически ко всем народам.
Впрочем, это не вызывало недоумения, поскольку в основе его появления лежали, видимо, реальные факты. Пришельцы, если это были пришельцы, могли осваивать новую планету неравномерно. Непонятно было другое. Записи фиксировали пассивных и не приносящих никому зла существ. Почему же в большинстве случаев они олицетворяли зло или страшное запредельное знание, что в общем — то тоже было равносильно злу? Ответа не было. И единственное, что оставалось, так это — надеяться на предстоящий Контакт, последнюю неиспользованную возможность получить ответ и на этот, и на многие другие вопросы.
Чака словно услышала его мысли.
— Интересно, — вдруг сказала она, — а зачем нам все таки этот Контакт. Может, от них, кроме гадости, и ждать нечего?
— А ты, — усмехнулся Григ, — ищешь от Контакта только выгоду? Простое любопытство тебя не мучает? А я — то, дурачок, думал, для хомо сапиенс характерна жажда познания…
— Для меня характерна, — обиделась Чака. — Но ведь от каждой экспедиции должен быть толк!
— От Контакта будет, — не оборачиваясь, ответил Григ. — Знакомство с иной культурой всегда является колоссальным стимулом для развития, даже если эта культура основана на чуждой нам системе ценностей. Это, по — моему, еще в школе проходят. А ты что, не согласна?
Не услышав ответа, он оглянулся. Чака ехала за ним, напряженно сжав губы и глядя куда — то в сторону. Она явно не желала продолжать беседу, хотя поговорить было о чем. Так же, как и она, Григ видел своего дьяка Ларионова, объясняющегося с заменившим погибшего Джоя начальником сегодняшнего стрелецкого караула, видел и по — медвежьи неповоротливого десятника Евтеева, скептически оглядывающего перед выездом свою несколько помятую с утра группу захвата. Чака, конечно, обиделась, но Григ решил не обращать на это внимания. Если обращать внимание на каждый каприз, то непонятно, как работать. В деле нельзя подчиняться эмоциям — это он знал точно. Но все равно что — то давило, мешало сосредоточиться на главном.
Они уже миновали луг у села Ногатинского и теперь ехали лесом, подъезжая к Чертанову. Длительное молчание становилось тягостным, Григ физически, всей кожей, ощущал его. Он уже чувствовал, что был несправедлив к Чаке и говорил с ней холоднее, чем она того заслуживала. Даже если он был прав по существу, не стоило отвечать так резко. Теперь приходилось думать, как снять возникшее напряжение. Не найдя ничего лучше, Григ решил спросить ее о чем нибудь нейтральном.
