Тихий так же быстро завернул краны. Тщательно заткнул флаконы пробками. Выбравшись из-под резервуара, он ползком добрался до угла, где стояли моторы. Пробыл там всего ничего. С шумом зашагал к зданию.
- Это опять ты? - окрикнул охранник.
- А кто ж еще?
- Пропуск! - это было сказано явно для проформы.
- Не нагляделся? - Тихий протянул ему белый листок.
43
"Восьмой вторник подряд жду связного для отправки "Флоры". Не доходят. Дайте новые указания. В-1".
"Указания получите, если связной не придет десятого. Вильке".
"Продлить действие документов родственника не представляется возможным. Его могут взять как дезертира любой день. Во избежание моего провала предлагаю его ликвидировать. В-1".
"Идиот. За безопасность родственника отвечаете головой. Вильке".
"Десятого ваш связной арестован моих глазах у цирка. В-1".
"Возможна ли немедленная отправка родственника с "Флорой" через линию фронта? Вильке".
"Несколько раз обнаруживал за собой наблюдение. Начинаю опасаться. В-1".
"Немедленно отправляйте родственника. Второй флакон выносите сами. Вильке".
Моисеев закрыл папку.
- И, зная это, все же Веца упустили?
Лавров был усталым и мрачным.
- Пока он добирался до фронта, брать его не хотели. Возможно, было наблюдение, и арест Веца мог натолкнуть Вильке на мысль: почему Гаджи прошел, а этого арестовали?.. Потом Вец как в воду канул. Даже не знаю, кто из моих ребят виноват. Молодые, а он матерый. План у него, видимо, был простой: ночью перебраться через "ничью" землю. В роте, куда Вец явился, показалось подозрительным его направление - бланк был старого образца: то ли не мог достать другого, то ли не знал о замене. Тут нагородил комроты. Нет чтобы в особый отдел позвонить, решил утра ждать. Ну, а Веца в землянку, под стражу. Ночью он по нужде попросился и побежал. Солдат крикнул: "Стой". Потом выстрелил. На сем - точка.
44
В зеркалах отражалась фигура Гаджи. Перед ним хлопотал портной. Вильке курил трубку, присев на край тумбочки.
- Я выйду на несколько минут, укорочу рукава.
Вильке подождал, пока, пропустив портного, успокоилась тяжелая бархатная занавеска.
- Конечно, жаль, что тебя пришлось извлекать из Баку. Ты мне там нужен. И тебе там лучше: дом, к жене и сыну можно поехать... Но я должен был спасать тебя. От разоблачения, от ареста. К счастью, ты ничем не скомпрометирован в России. Перед тобой - перспектива.
- Вы знаете, полковник, как ценю я вашу заботу.
Вильке отмахнулся - к чему признания. И продолжал:
