Подогнав коней к частоколу, мы громко окликнули хозяев. Со стены ответила почему-то женщина, молодая, хотя и вооружённая охотничьей рогатиной.
— Хозяйка, — скорректировал я своё обращение, — нам бы на тот берег поскорее, можем и прикупить кое-чего.
Женщина ловко спрыгнула вниз и стала отпирать ворота. Я, откровенно говоря, удивился такой беспечности. На разбойников мы не похожи, но вид после всех скитаний у нас не очень презентабельный. Вот так открывать людям, которых видишь впервые, весьма опасно. Только войдя внутрь, я понял причину беспечности. На площадках вдоль частокола, справа и слева от нас, стояли ещё женщины, и каждая держала в руках лук. Какое-то бабье царство.
— Так чего хотели-то? — обратилась к нам молодая привратница.
— На тот берег хотели, ещё еды купить, ещё дорогу узнать.
— Это можно, только ведите себя хорошо. И пусть ваш клыкастый глазки мне не строит, я замужем.
Эдмунд сразу сделал вид, что его очень интересуют камни под ногами. Молодец, соображает, что здесь не место для любовных приключений. Здесь за такое мигом волкам скормят.
— Куда дорогу?
— На северный хребет.
— Хребет большой, туда отсюда четыре дороги ведут, вам по какой?
Я, сказать по правде, растерялся, мы собирались добраться до гномов и, назвав нужные имена, прийти к тем, кто меня ждёт. Оказалось, что не всё так просто.
— В Громовой Утёс, — нашёлся Хорват, куда лучше знакомый с тамошней географией.
— За переправой налево, там дорога хорошая, телега ваша пройдёт. Из еды что нужно?
— Да, собственно, всё нужно, — запасы у нас были большие, но чрезвычайная прожорливость коллектива, особенно одного клыкастого товарища, ставила крест на долгом путешествии в безлюдных местах.
— Хлеба у нас нет. Мясо есть, рыба, солёная, сушёная. Чего вам? И как платить собираетесь?
— А что у вас в цене? Я доктор, лечить могу, у меня лекарства есть.
— Доктор? — она какое-то время помолчала, словно пробуя на вкус это слово, — доктор нам без надобности, больных здесь нет, место такое, что никто не болеет, живут, а потом умирают. Был Симон, которого медведь подрал, так он на прошлой неделе умер.
— Тогда не знаю. Серебро?
Она поморщилась, но кивнула:
— Десять талеров, тогда нагружу вашу телегу.
Цена была грабительской, но продавец-монополист диктует свои законы. Я согласился. Мы расположились на отдых в небольшом домике. Здесь было чисто и сухо. Нам подали обед. Суп из мяса и каких-то овощей. Видимо, огороды здесь есть. Возникла даже мысль задержаться на пару дней, но я её отмёл, как провокационную.
