В дом они зашли молча, Стайлз помог обработать рану, но никто из них не пытался начать разговор. Шериф сразу же направился к припрятанной бутылке виски, и это был первый раз за долгое время, когда Стайлз не возражал.
— А теперь расскажи мне какого черта здесь твориться, — потребовал Стилински, после того как осушил два стакана.
* * *
POV Ада.
Это было бы ложью, если бы я сказа, что вид потрёпанной Дженнифер, которая ползет к Неметону меня не порадовал.
— Пожалуйста, когда-то, ты уже спасло меня… — шептала она, поднимая руку к пню, но я ловлю её в воздухе, и грубо заставляю перевернуться на спину. — Ну конечно же это ты. Все вокруг страдают, но тебе наплевать, ты монстр.
— А покажи мне того, кто не знает, — с довольной улыбкой говорю я.
— Значит они не знают, раз до сих пор не уничтожили тебя. Ты монстр.
От этих слов я рассмеялась ещё громче, и присела на корточки возле неё.
— Всё мы монстры, а ты даже особый вид. Ты посмела навредить моему отцу.
— А он знает почему ты в это превращаешься? На Мег всегда охотились не из-за того, что проклятие заставляет вас убивать. Будучи людьми вы все замарали руки в крови, и не сожалели об этом. Проклятие бы не сработала если бы ты раскаивалась. А так ты просто монстр, что получил силу. Ты обманула всех, но рано или поздно они узнают правду.
— А кто им скажет? — я вонзила когти в её грудь и начала медленно добираться к сердцу. — Мертвые не говорят, — после этих слов, её сердце уже было в моей руке.
Два года назад.
— Сэм, я ещё раз повторяю тебе, что между нами все кончено! — с криком я поднялась на крышу.
Больше не хотелось быть вежливой, он меня конкретно достал, мы расстались, надо же иметь хоть крупицы достоинства.
— Я не понимаю, что я сделал не так, у нас все было идеально.
Я подошла ближе, и пальцы сами собой начали сжиматься в кулаки.
— Да ты меня заибал! — начала орать я. — Ты. Мне. Не. Нравишься! Хватит за мной таскаться, — с каждым новым словом я начала все сильнее толкать его в грудь.
— Но почему? — с глазами щенка спросил он.
И тут я уже взорвалась.
— Ты…
Я не заметила, как мы подошли к обрыву слишком близко, и когда я со злости очередной раз толкнула его, Сэм спотыкнулся об бордюр и полетел вниз.
Облегчение — первое и самое яркое чувство, что я испытала в этот момент.
А потом до меня начало доходить, что я сделала. В ужасе отбежав от края я начала думать, что делать. Никто же не знает, что я здесь? Нет, абсолютно точно никто.
Пойду к подруге, мне нужно алиби, расскажу, что он угрожал, говорил, что покончит с жизнью если я не вернусь к нему. Да, так и поступлю, тогда все поверят, что это суицид. Очередной подросток не выдержал безответной любви.
