Работу по камуфляжу золота поручили двум офицерам КГБ, прикомандированным к прииску «Матросский» и по совместительству к двум лагерям с политическими и особо опасными преступниками, растянувших свою колючку по периметру в несколько десятков километров по вечной мерзлоте сурового, неприветливого края. И сейчас, эти десять пакетов со «свинцовыми подарками» к новому году для высокопоставленных партийных чинов столицы Колымского края — «солнечного» Магадана и далекой Москвы, безучастные к лютым морозам, дожидались своей доли на одном из холодных бронированных складов прииска.
* * *
Полковник Курбатов долго просматривал дела своих подопечных, но так и не остановился ни на одном из своих «доблестных офицеров».
«Никому нет доверия, кругом одни продажные сволочи и стукачи»- бормотал он сам себе под нос, перелистывая пожелтевшие странички личных дел охранников лагерей и прииска и, в конце — концов, принял решение на погрузку отправить самых отъявленных мерзавцев, из числа заключенных, у которых срока зашкаливали за «двадцатку». Майору было дано устное указание ликвидировать зэков после погрузки стратегического металла «за попытку к бегству».
Божьими избранниками оказались Иван Лютников по кличке «Лютый» — убийца и налетчик из славного города Ростова и Сергей Смирнов по кличке «Писатель» из-под Ижевска. Последний отличался талантом стихотворца и местные блатные авторитеты заказывали ему любовные письма для своих ненаглядных зэчек на соседнюю женскую зону, либо, одурманенным воровской романтикой, малолетним дурочкам на волю, и потому «писатель» был у воров в авторитете, хотя кличку свою он получил еще раньше, в вольной дружине, когда при очередном ограблении или налете, этот, вечно улыбающийся маньяк, опасной бритвой расписывался кровавыми вензелями на телах своих несчастных жертв.
Эти зэки под охраной лагерных стрелков были доставлены прямо из забоя рудника на грузовом лифте и сейчас спокойно покуривали едкую махру на лавочке перед воротами склада. Оба выглядели непривычно ухоженными с гладко выбритыми подбородками и веселыми искрами в опытных, глубоко посаженных глазах, куда, если заглянуть, можно было увидеть всю их подлую, изуродованную душу. Казалось, им нет дела, отчего приехал на территорию прииска бронированный грузовик в сопровождении серьезной охраны, но если внимательно присмотреться к двум сгорбленным фигурам, притаившимся в ожидании развязки маскарада, можно было понять насколько напряжены мышцы их лиц, как острые взгляды, которые, словно лазерные пушки, отмечают любое движение на территории склада, а волчий слух улавливает каждое слово, произнесенное почти шепотом офицерами охраны и складскими работниками.
