– Монеты заберем как плату за моральный ущерб, – алчно решила она, перебирая лапами железные кругляши.
Я кивнула, деньги нам не помешают. И грех не взять, когда ими так сыплют. Бабуля с детства меня приучила: «Дают – бери, бьют – беги», и еще ни разу меня ее уроки не подводили.
– Пошли, – схватил меня пьяным мужик за руку и попытался вытянуть из-за стола.
Я была с ним в корне не согласна. Разговор-то я не завершила, да и где найти главу обоза не узнала. А потому положила свою ладошку на ладонь наглеца, ласково провела пару раз, закрепляя заклятие, и улыбнулась смертнику, решившему, что девица у него в руках.
Вокруг заулюлюкали. Кто-то даже предложил не стесняться присутствующих. Причем на имперском, чтобы я тоже поняла. Я посмотрела в зал, пытаясь отыскать говорившего, но все как один молчали, наблюдая за муд… мужчиной, все еще сжимавшим мою руку.
Я знала, что там происходит, а потому лишь раз обернулась проверить, все ли в порядке. А в порядке не было! Моя магия вновь творила и вытворяла то, что не должна была: я наслала на пьянчугу заклятие облысения – слабенькое, всего полчаса держится, а потом все заново отрастает, а моя магия решила, что этого мало, и добавила огонь. Он поедал его волосы и одежду, но не причинял абсолютно никакого вреда коже.
– Ведьма! – взревел мужик, отскакивая от меня и пытаясь сбить пламя.
– Ой, мамочки! – выдохнула я по-русски, наблюдая за безобразием.
– Ты что творишь, дурная?! – взвизгнула Лара.
С мест повыскакивали наемники, вытаскивая оружие и смотря на меня недобрыми взглядами. Девушки, до этого тихо сидевшие, сливаясь с общим интерьером, начали истерично визжать, пальцами тыкая в пьяницу. Он бегал по залу, снося все на своем пути. Все попытки хоть как-то помочь ему успехами не увенчались. Теперь трезвеющий мужчина был облит всем, что попадалось под руку сопереживавшим ему. Вода, вино, брага и компоты с горячим чаем – все это не помогло. И тогда мужик упал и начал кататься по полу. Огонь с веселым урчанием перекинулся с пострадавшего от моей магии на деревянные доски. Но те, на удивление, не горели. А я успокоилась, поняв, что мое пламя причиняет вред только волосам и тканям.
– Хра'гра ши зреграгрых! – выкрикнул кто-то из зала, и все тут же уставились на меня.
– Чего это они? – исторично взвизгнула Лариса. – Летта, сделай что-то, пока нас не порубили на кусочки!
– Полчаса пройдет – и все успокоится, – тихо выдохнула я.
– Не пройдет и десяти минут, как нас покрошат на мелкие кусочки!
