Кроме Даши. Она особенная. Одна из немногих женщин, которых нельзя купить. Завоевать ее можно, он уже однажды это сделал. За что получил срок. Цена его устроила, рано или поздно бизнес все равно отжали бы. А так он получил возможность для реванша. Тюрьма на многое открыла ему глаза. Это ведь она сделала его таким, любимая жена. Из-за нее он сел за убийство. А теперь Даша ненавидит его за это.
Нет… Не может быть… Он — победитель. А победитель имеет право выбрать приз. Он хочет в довесок к лавровому венку женской любви и понимания. В первую очередь любви…
— Да. Я слушаю, — услышал он в трубке такой родной голос. И глупо сказал:
— Это я.
— Я знаю. У меня есть определитель номера.
— Выходит, ты еще не внесла меня в черный список? — усмехнулся он.
— Так поступают только трусы. Я ни в чем не виновата и не собираюсь от тебя прятаться. Да и навязчивость не входит в число твоих недостатков.
— Это верно… Удивлена, что я позвонил?
— Немного. Что-то случилось?
— Не слышу в твоем голосе любопытства. Похоже, ты лишь из вежливости это спрашиваешь. Как Саша?
— Выздоровел. Извини, но у меня ощущение, что ты это тоже спрашиваешь только из вежливости.
— Это не так, — он сглотнул появившийся в горле ком. — Даша, ты мне нужна.
— Вот как?
— Я тебя прошу: смени тон. Я ведь первый тебе позвонил.
— Я это ценю. Что все-таки случилось?
— Сегодня был бой. Важный бой, в котором я победил. — Он посмотрел в зеркало и невольно потрогал шрам на лбу. Не каждый такой бой заканчивался без потерь. Сегодня ему повезло.
— Дима, ты цел? — заволновалась Даша. — Тебе досталось, да?
— Нет. — «Надо было соврать, — подумал он с досадой. — Сказать, что у меня сломана рука или нога, что я едва дышу и весь в крови. Тогда жена, возможно и примчалась бы в Москву. Но ведь она говорит, что врать унизительно. И ты подумай! Я не смог ей соврать!» И он сказал: — Я в порядке.
— Дима? Ты и в самом деле не пострадал? — не поверила Даша.
— Жив и здоров, — заверил он. — Просто решил похвастаться победой. Такие бои бывают нечасто. Когда все складывается, как ты хочешь. — Он старался говорить правильно и красиво, и, уж конечно, без мата, чтобы ее не спугнуть. Даша — женщина чувствительная, а музеи с библиотеками ее окончательно разнежили. А его так и подмывает спросить: ну, как там, в облаках? Ходят в сортир или нектар — пища безотходная?
— А тот человек, — осторожно спросила Даша. — Ну, с которым ты дрался. Он как? Я ведь знаю, что ты бываешь безжалостен. Скажи, ты его избил?
