-- А ты не врешь? -- недоверчиво спросил внимательно слушавший весь этот рассказ Семушкин.
-- Провалиться на месте! -- воскликнул Горышин и совсем по-восточному поднес к груди скрещенные ладони. -- Но вы послушайте, что произошло дальше. Пока пьяные басмачи проснулись, зажгли свет и стали выяснять, что и почему, кобру как ветром сдуло. Они даже сначала не поверили, решили, что у бая мираж от сорокаградусной, да только видят, что тот уже хрипит и корчится. "Это меня змея той проклятой старухи покарала, -- говорит он басмачам. -Сожгите завтра ее змеиное гнездо..." Басмачи решили сделать, как он велел. Прискакали к пустой юрте и стали ее поджигать со всех сторон. Двое подожгли и, отойдя в сторону, любовались, как она огнем занимается, а третий едва огонь успел высечь, почувствовал, что затылок от холода сводит. Обернулся, а кобра уже для прыжка раскачивается. Он на весь кишлак заорал от страха, да было поздно. И опять, пока двое до него добежали, кобры и след простыл. Пришлось им не по одному баю, а по двум бандитам сразу салюты из маузеров давать. Юрта, конечно, сгорела, басмачи ускакали, наших почуяв. Но старики и до сих пор рассказывают, что долго мимо того места ходить было страшно. Кобра даже пепелище охраняла...
Горышин замолчал и с удовлетворением отметил, что еще никто из летчиков не поднес к губам стакана с чаем.
-- Товарищи, нектар остынет, -- всполошился он и, звякая ложкой, стал размешивать сахар.
-- Так кто же виноват, что уже остыл? -- добродушно усмехнулся Иванов. -- Не сам ли? Загипнотизировал своим рассказом, что твоя кобра.
Все засмеялись, а Горышин, отхлебнув глоток и прикрыв при этом глаза, сказал:
-- А то вам еще одну историю, с коброй связанную, расскажу. Она короче.
-- Валяй, -- принимаясь за пирожное, согласился Иванов.
-- Только это уже легенда, -- предупредил Лева.
Дрова дружно трещали в печурке и по всей комнате распространялось благословенное тепло, понемногу навевающее на усталых летчиков сонливость. Гудел за окном ветер, и в тон ему приглушенно гудел голос Горышина.
-- Жила в одном кишлаке красивая девушка по имени Гюльджан. Косы, глаза -- одним словом, красавица первого класса. Ее не трогали змеи, а большая сильная кобра часто приползала в ее жилище. Приехал в кишлак великий эмир с многочисленной свитой...
-- На ЗИМах или на "Волгах"? -- невинным голосом спросил Алеша.
-- Помолчи, -- сердито осадил его рассказчик, -- то же в девятнадцатом веке было. Так вот, увидал великий эмир красавицу и приказал зачислить ее, что называется, в штат своего гарема. Ему не надо было, как начальнику отдела кадров, писать аттестации, представления, готовить проект приказа и прочее. Указательным пальцем пошевелил -- решение принято. Девушка та отчаянно сопротивлялась, но слуги связали ее по рукам и ногам, доставили в эмирский дворец. Ночью к ней пришел в спальню эмир. "Ты будешь моей самой любимой женой, только подари мне свои ласки", -- уговаривал он. "Никогда!" -- закричала девушка. Тгда эмир стал добиваться ее силой. Вдруг он почувствовал, что сбоку кто-то пристально смотрит на него. Оглянулся -кобра. Уже для прыжка изготовилась и капюшон свой до предела раздула.
