Вот только их появление не осталось бы незамеченным, а ведь никаких сведений о них не было со времен похищения!
— Джессика и Мари Ластре — не единственные гости из других стран, оказавшиеся в этом парке, — с привычным хладнокровием пояснила Анна. — Среди тел есть представители разных рас и стран, это уже определили антропологи.
— Да, я тоже вчера обратил на это внимание, — кивнул Дима. — Опознать кого-то удалось?
— Предварительно. Данные еще будут проверять, но есть совпадение по международной базе пропавших без вести. Это те случаи, когда есть уникальные параметры вроде снимка зубов или образцов ДНК. В их случаях, мы сможем что-то точно определить, с остальными придется помучиться.
Анна перебрала несколько страниц и достала нужный документ, с которого зачитала:
— У нас тут Хизер Моррис — пропала в возрасте пятнадцати лет из небольшого американского городка. Было это в две тысячи третьем году, но семья активно ищет ее до сих пор, поэтому есть нужные данные. ДНК уже проверяют.
— В две тысячи третьем? — недоверчиво переспросил Леон. — Но это же сколько лет прошло!
— Убита она была позже. Если та, кого мы нашли, действительно Хизер Моррис, то убита она была лет через пять после своего похищения, не раньше.
— Где она была все эти годы?
Другая бы на месте Анны разозлилась — вопрос был откровенно наивным. Никто ведь ничего не знает! Но она осталась верна себе:
— Этого я тебе пока не скажу, будем разбираться. Просто послушай меня. У нас есть и более ранние исчезновения. Одно из тел, возможно, принадлежит Вейлину Лю, он пропал в тысяча девятьсот девяносто девятом. Гражданин Китая, в восемнадцать лет отправился в Южную Корею, там и исчез без следа.
— Южная Корея, США, — задумчиво произнес Дима. — География расширяется!
— И продолжит расширяться. Там у нас есть еще Мараятта Гверцони, гражданка Италии, пропала относительно недавно — в две тысячи восьмом. Ей было восемнадцать.
— Семнадцать, восемнадцать… Я смотрю, там в основном молодые, — отметил Леон.
— Не только. Есть еще Жером Перрен, в две тысячи пятом, когда он пропал, ему было сорок лет. Убит позже. Причем исчез он вместе со своей женой, но ее среди тел нет.
Мозаика упорно отказывалась складываться. В этом парке, который, по сути, стал братской могилой, нашли покой люди разного возраста, пола, из разных стран, разных рас, пропавшие в разное время. У них не было ничего общего! Более того, они никак не должны были оказаться здесь, в одной точке.
