— А в каком качестве здесь сижу я? В качестве твоего телохранителя?
— Навроде того. У тебя есть какие-то возражения по этому поводу?
— Да нет, — пожал плечами Маркелыч. — Надолго ты меня подряжаешь?
— Нам бы только ночь простоять… — Никита погасил сигарету в пепельнице.
— Да день продержаться? — улыбнулся отставной прапорщик.
— А потом, как и обещал дедушка нашего экспремьера, придет подмога.
…Охотник, который теперь сам слушал Лавина, почувствовал легкое беспокойство от ощущения, что его пытаются водить за нос…
— Что там у нас с обещанным борщом? — заинтересованно спросил Маркелыч.
— Сейчас все будет готово, — задернув шторы, заверил его Лавин.
Сунув Шамышову в руки заранее приготовленную записку, он, в противоречие собственным словам, убрал в холодильник кастрюлю с так и не включенной плиты, составил туда же привезенные Маркелычем банки, за исключением двух самых маленьких, положенных им обратно в сумку.
После этого он поднял телефонную трубку, набрал номер и, когда на другом конце ответили, произнес только два слова:
— Проверь посты.
По этому сигналу, переданному дальше, один человек завел двигатель, а четверо приготовили оружие к бою…
Отставной старший прапорщик Шамышов уже шнуровал ботинки, но руководством к действию для него были другие два слова, крупно написанные в переданной ему Лавиным записке: "Собирайся. Уходим"…
Никита, уже обутый и одетый, прошел на кухню и будничным тоном произнес:
— Ну, Маркелыч, садись, поужинаем. И давай хоть новости послушаем, а то я со всей этой бодягой совсем не знаю, что в мире творится.
Он включил телевизор, прибавил звук так, что сидевший на прослушке Охотник поморщился и дал Кулибину заменить его.
Выйдя вслед за своим другом из квартиры, он постарался закрыть дверь как можно тише.
Почти тут же открылась дверь квартиры напротив, и та же четверка мужчин бесшумно просочилась на лестничную площадку.
"Двое на месте, двое вниз, до второго этажа", — знаками приказал им Лавин.
"Я уберу тех двоих, что внизу", — очень выразительными жестами предложил один из мужчин.
Лавин отрицательно покачал головой и ткнул пальцем в Шамышова: "Его работа".
Мужчина беззвучно хмыкнул и кивнул.
Маркелыч вызвал лифт, а Никита отправился вниз пешком, неся его сумку и свой чемодан.
— Эй, отец, одну минуту! — тормознул прапорщика один из парней, стоящих внизу.
— Что вам надо?
— Не бойся…
— Когда это я подонков боялся? Это тебе бы стоило меня поостеречься.
"Боец" недоуменно поглядел на старикашку. Маркелыч, благодаря избороздившей лицо сети морщин и сильным очкам, выглядел намного старше своих сорока девяти, а уж прикид из коллекции "Слава КПСС" вообще навевал мысли, что он ровесник первой пятилетки.
