— Отпусти меня немедленно! — рыкнула на мужчину, снова пытаясь вырвать свои израненные запястья, которые нещадно болели. Заметив, что я морщусь, Оэр взглянул на мои руки и, что-то прошептав, обдал их своим горячим дыханием. Я не могла поверить глазам, но раны, что только что уродливо красовались на моих запястьях, начали исчезать, пока от них не осталось и следа.
— Так-то лучше. — Хитро улыбнувшись, мужчина, легко притянул меня к своему обнаженному и уже очень возбужденному телу. — А теперь пора заняться более приятными вещами. Как считаешь? — И не спрашивая моего мнения, подхватил на руки и понес, сопротивляющеюся и вырывающуюся изо всех сил, к кровати. Ненавижу, как же я его ненавижу!
То, что он вытворял с моим телом на этот раз не описать словами. Если в первый раз я лежала на спине и руки были привязаны лентами к прикроватным столбикам, то на сей раз они оказались свободными, вот только…лежала я на животе, а Дакхар навалился на меня сзади.
Я пыталась сопротивляться, старалась вырваться, брыкаясь, как дикий загнанный зверь, но силы слишком уж неравны. Это было ужасно! Одной рукой Дакхар приподнял мои бедра, второй же прижал мое тело к постели, чтобы я не смела вырываться, а затем… Он вонзился в меня своим членом, проникая глубоко, до самого основания, заставляя вскрикнуть от боли.
Мужчина на мгновение замер, чтобы потом совершить плавное движение бедер, выходя из меня, а затем снова проникая, утробно при этом зарычав.
— Отпусти меня! — Единственное, что я могла, это колотить руками подушку, да кричать, ведь он так и не отпустил меня, все также прижав своей сильной рукою мое тело к кровати.
— Лежи смирно и не дергайся, — посоветовал Оэр, снова проникая в меня до основания. Его голос звучал глухо и хрипло, тело и руки были напряжены. — Какой смысл вырываться и тем самым причинять себе неудобства? Лучше расслабься, девочка, и тогда, поверь мне на слово, ты получишь такое наслаждение, которого еще никогда не испытывала.
— Да пошел ты, мразь! — Я снова попыталась вырваться, хоть как-то отстраниться, но ничего не вышло.
— Сама напросилась, — прорычал Оэр, склонившись ко мне, выдохнул на ухо: — Не хочешь по хорошему, будет по плохому.
Он стал вонзаться в меня с такой силой, что я закричала, а в глазах потемнело. Грудь сдавило от непролитых слез, а в горле встал ком. Но слез моих он больше не дождется. Не бывать этому!
Сейчас я испытывала только ненависть к Дакхару. Жгучую, лютую и безудержную. Я отомщу ему во что бы то не стало. Клянусь всеми Богами, что есть в этом или в любом-другом мире, что отомщу ему. И я не успокоюсь, пока не выполню свое обещание!
