- Нет, клянётся, что на других мужиках проверено: всё отлично, сказала Нина Андреевна. - Может, Семён - исключение?
- Ну да! Тот ещё ходок был. Тебе что, память отшибло?
- То давно было...
- Слушай, а может, у него в организме совсем не осталось нейропептидов? - осенило Римму. - И недостаточно амфетаминов, а?
- Забудь про свою химию! Тут - любовь, а не химические реакции. Поняла?
- Хочешь - верь , хочешь - не верь: любовь - это исключительно химический процесс, - Римма поправила свои круглые очочки и от волнения шмыгнула носом. Она так всегда делала, когда хоть в чём-то чувствовала превосходство над подругой.
- Ерунда!
- Нет, ты не спорь, - вскинулась Римма. - Что вызывает любовный полёт души? Эти самые нейропептиды и вещества, сходные с амфетаминами! Соединяясь, они вызывают в организме что-то вроде аврала. А люди думают: о, взрыв страсти! Ах, любовь! И ведь действительно: человек опьянён, но не любовью, а всего-навсего амфетаминами. Недаром они относятся к классу лёгких наркотиков...
- Ну, начала лекцию читать! - растерянно сказала Нина Андреевна. - Ты такая занудливая и перед студентами? Они тебя с твоими амфетаминами не освистали ещё?
- В отличие от тебя сидят с раскрытыми ртами, - обиделась Римма. - Уж они-то знают, что торнадо, именуемое страстью, зарождается именно на химической фабрике организма. Это всего-навсего амфетаминовая зависимость, поняла?
- Пусть твои лабораторные мыши это понимают, - отрезала Нина Андреевна. - А я - человек, и у меня в отличие от них душа имеется. А ты всё к своей химии сводишь...
- Ты будешь смеяться, но мышки очень даже умеют чувствовать: какого-то самца и на дух не переносят, нос воротят, а к другому - так и рвутся, хоть он на них и внимания не обращает, - сказала Римма. - У мышек тоже есть любовь...
- Амфетаминовая? - язвительно улыбнулась Нина Андреевна. - Но Семён то не мышь!
Римма надулась и замолчала. Она всегда считала, что наука может объяснить всё на свете, даже то, что, кажется, не поддаётся никакой логике. И всю свою жизнь вдалбливала это своим студентам.
На кафедре химии Римма Ильинична считалась блестящим специалистом, публиковала в научных журналах до двух десятков статей в год, с утра до поздней ночи самозабвенно колдовала над колбами-ретортами, что-то высчитывала на компьютере и спать ложилась не иначе, как с охапкой книг и ксерокопий.
За всю жизнь лишь несколько раз вместо научной литературы в её постели оказывался какой-нибудь приблудный автор монографии или статьи, поразившей её воображение. Но они, как правило, были женатыми, скучными и не такими интересными, как их тексты. Во всяком случае, выходили не полновесные романы, а, скорее, краткие конспекты. Римма докладывала о них Нине Андреевне более определённо: "Всё, подруга, опыт завершён. Результат отрицательный!"
