для освещения, сразу стало понятно, что кража вполне могла произойти и в середине дня, — и должна была произойти именно тогда, если мои догадки были верны. А в том, что они верны, я уже ничуть не сомневался. Этому не могло быть никакого другого объяснения.
Когда миссис Хит оставила окно в свою комнату открытой, а дверь запертой, любой, кто бы смог высунуться из форточки в комнате Ллойда, с легкостью подсадил бы птицу на верхний подоконник. Предварительно зажженную и потушенную спичку (во избежание случайного возгорания при трении об какую-либо поверхность, чтобы не спугнуть птицу) попугай, естественно, ронял непосредственно рядом с тем предметом, который решал утащить в клюве; при всех трех кражах спичка оказывалась в каких-то дюймах от пропавшей ценности — слишком подозрительное тройное совпадение для человека-вора. Все это нужно было проделывать как можно скорее после ухода дам — тогда у Ллойда появлялось достаточно времени, чтобы выйти из дома, забрать свою птицу, и пойти девушкам навстречу, чтобы помочь донести до дома сорванные папоротники. Спичка для всего этого дела была выбрана не случайно: это вещь, весьма часто встречающаяся в спальнях на туалетных столиках, а если бы ее кто-то и заметил, то она повела бы всех по ложному следу, как и случилось с детективом из Скотленд-Ярда.
В случае с миссис Армитедж то, что была украдена грошовая брошка, а более ценное кольцо осталось нетронутым, ясно говорило о том, что вор был дураком, не способным отличить истинную драгоценность, — однако все остальные действия прямо доказывали его сообразительность и хитрость. Дверь в спальню была заперта, газовщик, если можно так сказать, стоял на страже, а окно было лишь приоткрыто на восемь-десять дюймов и при этом подперто расческой. Вор-человек в любом случае потревожил бы эту конструкцию, и вряд ли стал бы рисковать своей шкурой, пытаясь поставить все на место, — особенно вор, который настолько торопится, что вырывает брошь прямо с корнем из подушечки для иголок, не размыкая булавки. А вот птица с легкостью бы прошла через приоткрытое окно и порвала бы подушечку для иголок, чтобы стащить брошку, вероятнее всего параллельно вцепившись в нее лапкой.
Вчера же условия немного изменились. Окно было закрыто на защелку, а вот дверь осталась открытой. Но пустовала спальня всего пару минут, в течение которых нигде не было слышно ни единого шороха. Не возможно ли, чтобы воришка уже находился в комнате и прятался где-то, пока миссис Кайзенов была там, а потом использовал первую представившуюся возможность стащить ее ценность? В той комнате много тканей и подвесных украшений — полно мест, где птица может тихо и незаметно посидеть, а потом так же тихо и незаметно выбраться. Да, все это звучит необычно, но оттого не менее вероятно. Такие странные кражи могли быть произведены только каким-нибудь не менее странным образом. В этом нет ничего удивительного. Вспомните, сколько птиц ежедневно презентуют дрессировщики на улицах Лондона, и какие ловкие трюки эти малыши умеют выделывать.
