Совсем скоро после того несчастного случая миссионеры-силоамиты пришли к нам домой, и тетушка Грасия обратилась в их веру. Религия превратила тетушку Грасию из тяжелого, сурового, разбитого человека снова в полезную, безмятежную и способную любить женщину. Из-за этого, сказал отец, он почувствовал, что теперь обязан этим силоамитам — долг, по которому он счастлив расплатиться.
Отец сказал, что сообщил тетушке Грасии о том, что он не мог утверждать, что ее религиозные взгляды верны, потому что и сам этого не знал. Так же, как и не мог утверждать, что это ложь, потому что не знал. Он ничего не знал. Но поскольку ее религия была красива, добра, и просто была религией, он надеялся, что она может оказаться верной. И что если нет фундамента прочнее надежды, то его крещение будет хоть что-то для нее значить, и он был готов пройти через это со всеми подобающими церемониями. Она сказала, что это значит для нее все. И он принял крещение.
Нил спросил отца, почему глупая радость тетушки Грасии для него значила больше, чем унижение всей остальной семьи, особенно тебя, Джуди, Нила и меня.
Отец ответил, что если добрый и полезный поступок смог унизить его детей, то ему жаль.
Поскольку ты меня уже просила об этом дважды, я пришлю тебе свою поэму о Боге. Дедушка сказал, что в ней что-то есть, но он думает, что мои начинания лучше разовьются в английской прозе. Он озаглавил поэму за меня.
ВСЕМОГУЩЕСТВО
Бог сидел, грустил и вздыхал:
«Как мало людям известно!
Они уверены, что я жду похвал,
За то, что там, внизу, жизнь создал им пресную».
«Да как же он смеет нас всех притеснять?» —
«Вот все, что у них на уме, не иначе.
Да как же они не могут понять,
Что я только начал?
Они говорят, что я и не знаю,
Как много ошибок свершаю за раз
И эта вся ноша меня так терзает…
Почему бы им просто не помочь мне сейчас?»
Стук — потребность, аккуратно обернутая в почтение, — заставил стекло офисной двери Линн Макдоналд слегка содрогнуться.
Она услышала голос секретаря:
— Мне вызвать вашу машину, мисс Макдоналд, или заказать вам ужин прямо сюда?
Линн Макдоналд положила последнюю страницу последнего письма Люси на стопку остальных страниц напротив себя и разгладила ее пальцами. У телефона лежала еще одна пачка писем от Нила Квилтера, аккуратно связанная ниточкой соблазна.
— Не сейчас, мисс Кингсбери. Думаю, что я задержусь здесь еще на полчаса. Но вы можете идти домой. Я думала, что вы уже ушли.
— Я могу помочь?
— Нет, благодарю.
