Той ночью ни один из них не сомкнул глаз, не считая Дианы, пару раз впадавшей в короткую дрему: всех угнетали мрачные предчувствия относительно того, что может принести рассвет. И это не говоря о спертом воздухе в подземелье без окон.
Часы тянулись один за другим. Наконец, снова появился приносивший еду туземец и на сей раз что-то произнес.
— Он говорит, что сейчас нас отведут к верховным жрецам, — перевел Стивенс.
Хотя их лица оставались мрачными, трое пленников вздохнули почти с облегчением и вышли в коридор. Там их ждало сопровождение. Спустя пять минут ходьбы по очередному уходящему вверх коридору их ввели в большой сводчатый зал, залитый светом фосфоресцирующих ламп и заполненный идолами, сверкающими золотом, серебром и с глазами из драгоценных камней.
В зале толпились жрецы в необычных головных уборах и длинных белых одеждах, вытканных золотыми и зелеными нитями. При виде заключенных в их рядах послышался шепот. Кто-то поднес факел к алтарю в форме дракона. Вспыхнуло пламя, извивающаяся струйка дыма медленно поползла к потолку.
Затем один из жрецов — главный, судя по пышности наряда, — вышел вперед и заговорил медленно и четко. Его странная звучная речь явно не понравилась профессору Стивенсу, который переминался с ноги на ногу и дергал себя за бороду. Наконец жрец умолк. Угрюмый профессор что-то быстро ответил ему и повернулся к спутникам.
— Что это было? — нервно спросила девушка. — Что сказал жрец?
Старый ученый, поколебавшись, медленно заговорил:
— Разумеется, я понял не все, но достаточно, чтобы сделать выводы относительно происходящего. Во-первых, статуя дракона представляет Тлалока — их бога морей. В более благоприятных обстоятельствах для нас представлял бы интерес тот факт, что его имя идентично имени божества индейцев майя, олицетворяющего ту же стихию.
Он сделал паузу, будто решая, стоит ли продолжать.
— Как бы то ни было, антилиане поклонялись преимущественно Тлалоку, ведь бог солнца подвел их. Они верили, что Тлалок утопил их империю, сжав в своих могучих кольцах, потому что разгневался на них, и вернет ее на поверхность, если завоевать его благосклонность. Потому сегодня они принесут…
— Папа! — Диана в ужасе отшатнулась. По спине Ларри пробежала холодная дрожь. — Ты хочешь сказать, что… что…
— Я хочу сказать, бедное мое дитя, что нас собираются принести в жертву антилийскому богу-дракону.
Последние слова профессор произнес почти шепотом. Жрецы Кабейри затянули причудливую песнь, сомкнули кольцо вокруг своих жертв и торжественно повели их к алтарю.
