— Сейчас это опять случится, — вдруг сообщил Саня.
Я посмотрела на него. Он был немного бледнее обычного. Лицо тревожное. Глаза влажные. Щеки яркие, но это от мороза. Губы нездоровые, слегка обветренные. Я представила, как пытаюсь вызвать «скорую» в еловый перелесок. Эта мысль мне не понравилась.
— Дойдешь до станции? — Я еще не успела испугаться.
— Да, — ответил брат. — Может быть. Я попробую.
…до станции, а лучше до школы…
…если он сможет…
Я взяла его за плечо. Он дрожал.
— Не надо, — попросил Саня. — Пока не надо.
Я отпустила. В его шагах снова была та особенная неуверенность.
— Мне сказали, чтобы я не пугался, если ослепну во время следующего приступа, — предупредил Саня.
— Черт, — ответила я. — Ты не говорил.
— Да, — он странно улыбнулся. — Об этом не хотелось говорить.
Мимо нас снова пробежала огромная серая собака, остановилась, посмотрела на Саню.
— Я ей нравлюсь, — заметил он. — Ты помнишь, как ее зовут?
На мгновение он стал живым, таким, каким был этим летом и до него. Он просто смотрел на зверя, просто шел вперед.
— Райли, — автоматически ответила я. И вдруг я по-настоящему испугалась. Быть может, догадывалась, что сейчас услышу.
— Знаешь, я сейчас упаду, — сказал Саня.
Он остановился. Я снова взяла его за плечо, почувствовала его хрупкость под пуховой мякотью куртки. Он быстро облизнул губы, а потом посмотрел на меня, его лицо чуть дрогнуло, и я заметила, как уходит его взгляд.
К нам шел тот человек в зеленой куртке. Он смотрел на Саню. В его глазах было что-то, чего я не понимала.
— Я позвоню маме, — сказала я.
Саня не ответил. Я почувствовала, как он выскальзывает из-под моей руки, просунула руку с телефоном ему под мышку и продолжала набирать номер. Брат привалился ко мне.
— Больно, мне опять ужасно больно, — еле слышно пожаловался он. Его ноги подкашивались.
Валттери Лайне остановился рядом с нами.
— У вас все в порядке? — спросил он.
— Спасибо, я справлюсь, — обещала я.
Саня безвольно висел на мне.
— Я не хочу, чтобы это происходило, — прошептал он. — Мне так больно.
Подбежала Райли.
— Давайте я помогу, — сказал мужчина в зеленой куртке.
Он подошел, но не решался поддержать Саню без моего разрешения. А я под тяжестью брата опустилась на колени. Теперь мы оба почти падали в снег. Я начала понимать, что помощь мне действительно может понадобиться.
…Если Саня не встанет, как я его потащу?..
Лицо незнакомца было теперь совсем близко. Глядя в него, я испытала непонятное мне самой чувство — вероятно, его и называют дежавю. Оно было таким сильным, что перебивало даже страх за брата. Я подумала, что где-то уже видела этого человека. Может быть, он летом был рядом с тем мотоциклистом, который теперь пересел на снегоход?
