Что-то новенькое — леди босс провоцирует на адюльтер. Она не была любителем таких поворотов… Может, итальянский воздух так подействовал.
— Постой, а как же мы Леночку бросили? Что у нее за слезы? — спохватилась Таня.
— Почему мы ее бросили? Мы ее не бросили. Она же с Птенцовым. Он ее обещал довезти до дому. А с ней — так, обычная чепуха. Опять Нора обижала. Ну так она всех обижает. Пора научиться давать ей отпор. На меня и без этого столько свалилось! Мне еще нужно с этой змеей Арсеньевой провести вечер. Бог ты мой, на что приходится идти ради репутации. Нам придется теперь дружить с такими мерзкими типами, с которыми, если бы не это убийство…
— Бэлла, никто до сих пор ни слова не сказал… кроме Птенчика, разве что… но смерть Штопина нам выгодна, так ведь… Он вроде пытался отобрать у нас «Грин»?
Они ехали в такси, кроме них и водителя в салоне никого не было, но Бэлла Максимовна по привычке округлила глаза и поднесла палец к губам. После строгой паузы она тихо спросила:
— А когда Слава говорил об этом?
Вот тут Таня поняла, что чуть было не подставила еще одного человека. Птенчик сказал об этом при следователе. Хотя до этого ей не приходило в голову, случайно ли Слава бросил свою реплику или намеренно. Возможно, у него были на то свои причины.
— Не помню точно. Когда мы с ним общались… вчера, наверное. Мы все время теперь говорим только об убийстве! — изобразила праведную усталость Таня.
— Чем дальше, тем меньше я понимаю, кто друг, а кто враг, — задумчиво отозвалась Бэлла. — Вот ты спрашиваешь про Штопина, но это всего лишь предположение, которое утопает в омуте множества других предположений, терзающих меня день и ночь. Быть может, этот Тарасов, который был с нами так любезен, куда опасней Семена… Или Арсеньева, которая теперь пытается на меня мягко надавить. Не знаю, чего от нее ждать.
— Но они тут при чем? Тарасов — военный, Арсеньева — и так царица ночи в своем «Ирисе».
— Тань, ты совершенно не понимаешь этих интриг, — досадливо отмахнулась Бэлла. — Даже я их до конца не понимаю, и это меня пугает. Почему, почему, почему у нас произошел весь этот кошмар?! Кто это подстроил… и у кого теперь просить о помощи?
И Бэлла отчаянно умолкла.
Вернувшись на рабочие места, ни она, ни Таня так и не смогли сосредоточиться на работе. Зато Давид по-детски обрадовался трости. Он уже забыл, как отверг свою версию за неправдоподобностью. Не решаясь показать, что чересчур воодушевлен находкой, он не мог скрыть, как его распирает ребяческое превосходство над унылым рацио. Он просто сиял от очевидности своей догадки! Конечно, роковой удар совершил вовсе не хозяин трости. Кто-то другой. Разве это не ясно?!
