Небезынтересно следующее. П. А. Кропоткин в «Записках революционера» говорил, что для «охраны царя была основана тайная лига». Правда, тут речь о временах Александра III. Но вот что примечательно: Кропоткин различает «Тайную лигу» и «Священную дружину». Может быть, он имел в виду «Добровольную охрану», это дочернее «предприятие» при «Священной дружине», а может что-то слыхал о «Т. А. С. Л.»?
Мы решаемся лишь предполагать следующее: лигеры, в отличие от дружинников, были малочисленны; лигеры, опять-таки в отличие от дружинников, не были связаны с официальной полицией, чурались, избегали ее. И хотя однажды «великий лигер» пожаловался на то, что ассоциация «уже становится достоянием света», она в этом отношении пользовалась большей секретностью, нежели «Священная дружина».
Было бы неверным считать, что даже так называемое общество дружно рукоплескало дружинникам. Нет, иные пожимали плечами. «Неизвестно, — писал один из таких недоумевающих, — что во всей этой затее было более изумительно: то ли, что люди во всех отношениях почтенные, заслуживающие всеобщее уважение, добровольно взяли на себя роль полициантов со всеми ее не всегда красивыми атрибутами, или то, что те же люди находили в этом известного рода удовлетворение, словно дети, взявшие в руки новую игрушку».
Если вполне благонамеренный чиновник говорил о некрасивых «атрибутах», то человек совершенно неблагонамеренный определил дружинников как «Общество частной инициативы спасения» и как «Клуб взволнованных лоботрясов». По «когтям» нетрудно узнать «льва»: Михаил Евграфович Салтыков-Щедрин в «Письмах к тетеньке» и в «Современной идиллии».
1977
Хранитель кожаных портфелей
1
Пожилая дама, посетительница редакции, помещавшейся в Эртелевом переулке, была раздосадована: издателя не оказалось на месте.
Ей подали редакционный бланк, и она наскоро написала, что вот, мол, привезла «запрещенные бумаги», оставшиеся после смерти мужа, Владимира Рафаиловича Зотова.
«Разбирая бумаги, — предупреждала она, — будьте осторожней, нам пришлось два письма утопить, так как были очень подозрительны и можно было предположить динамит. По всей вероятности, тут его нет, потому что В. Р. разбирал их, но осторожность не мешает».
2
Минуло несколько лет.
В Петербурге, не так уж и далеко от Эртелева переулка, на Спасской, 25, приступила к работе, или, как тогда говорили, к занятиям, редакция журнала «Былое». Журнал освещал историю освободительного движения. Он явился своевременно: империю, от Кронштадта до Владивостока, раскачивали волны первой революции.
