Джин было не страшно — ей было как-то странно. Сочный, раздражающе-матовый цвет крови наполнял комнату странными отблесками жидкого металла; он будто застревал в глазах.
Она хотела было зажмуриться, но не смогла — слишком ярким было это видение, слишком сильным и странным было пагубное наваждение, нахлынувшее на нее. Джин вспомнились слова риелторши о том, что все, кто заходил сюда, почти с первого взгляда начинали ненавидеть эту квартиру.
Джин и тогда это показалось странным. Теперь — тем более. Эта комната, даже в кровавом мареве страшного видения, безудержно притягивала ее. Ей страшно нравились эти переливы кроваво-красного цвета — те самые, которые на всех прочих людей нагоняли тоску и ужас. На всех — но только не на нее! Джин купалась в этом видении, словно в кровавой ванне. Ей вдруг подумалось, что воображаемые примочки из свежей крови исцеляют ее раны, гасят и тревогу за будущее, и рвущую душу боль. Боль за очень страшного человека, который превратил ее душу в такой кровавый туман. Человека, растоптавшего и ее сердце, и ее мысли… Странно — Джин ни на секунду не переставала думать о нем…
Эта мысль-воспоминание словно встряхнула ее мозг, разрушила наваждение, вызванное красной комнатой. Джин будто случайно увидела оставленный на столе в центре комнаты ноутбук. Включила. Плюнула в собственную душу. Открыла страшную ссылку.
Больше ничто уже не могло ни спасти, ни очистить ее душу. Ее любовник (все ее существо разрывалось на части от необходимости сказать слово «бывший»!) в половине третьего ночи висел на сайте знакомств.
Онлайн… Ядовитая зеленая точка на яркой красочной фотографии. Улыбка. Взлохмаченные ветром волосы. На фотографии, которую снимала Джин…
Она и сама не понимала, отчего так страшно рвется на части ее душа.
Любовник. Человек, который случайно вошел в ее сердце, потому что по какой-то нелепой, дикой случайности она впустила его к себе внутрь. Человек, который был ее воздухом, ее солнцем, ее сердцем — был тем, кто больше всех тревожил нервные окончания ее мозга, тем, кто растворялся в потаенных глубинах ее сновидений.
Джин до сих пор чувствовала жесткость его твердых сильных рук на своем теле. Стоило подумать о нем, как каждую ее клетку будто обжигало огнем. Она млела, тонула, задыхалась и уже не боялась однажды вовсе не выкарабкаться на поверхность. И конечно, она захлебнулась, как и было суждено свыше! Захлебнулась точно таким же кровавым дождем, который теперь плясал на стенах красной комнаты. Только на тот раз на кровавые кусочки разорвалось ее собственное сердце, и по стенкам сосудов, по сухожилиям, по венам поползли вниз кровавые капли. Кровавые капли ее мучительных, так и не выплаканных слез…
