- В журнале нельзя пачкать... - отбивалась Дикая Роза.
- Ничего. Я разрешаю, - дверь директора захлопнулась.
Яна просияла, Влад тоже засветился, а Мирек произнес:
- Роза Николаевна, чего же вы ждете?
- Ничего не жду. Я думаю.
- Над чем это вы думаете?
Неожиданно учительница объяснила:
- Вот смотрите: я зачеркну двойку, так?
- Так.
- И что с ней станет?
- Её не станет, - определил Мирек.
Математичка похвалила мальчика за сообразительность:
- Верно! Но не могу же я двойку убить! Я в силах ее кому-нибудь другому отдать, а зачеркнуть - нет.
- То есть как? - запутался Влад.
- Очень просто! Я зачеркну двойку только тогда, когда кто-нибудь согласится взять ее себе.
Повисло молчание. Долгое, тяжелое и бесперспективное.
- Дураков в нашем классе нет, - сказал Влад.
Математичка злорадно оскалилась:
- То-то же, получается, неуд у Яны остается.
Дикая Роза, чеканя шаг, пошла на урок. Яночка снова расплакалась, сердце у Мирослава сжалось. Не мог он смотреть на скукоженное личико подружки и, поэтому, припустил вслед за математичкой. Он нагнал ее в дверях:
- Ставьте мне двойку вместо Яны.
Роза Николаевна порадовалась и, поместив журнал на выставленную вперед коленку, вывела напротив фамилии Костров вторую за сегодняшний урок двойку, потом посмотрела на часы и поведала:
- На занятие можете уже не приходить, осталось всего десять минут, - и, когда учительница-тиранка почти вошла в класс, Мирек ее окликнул:
- Роза Николаевна!
Она пулей выскочила из класса и предстала перед Мирославом. Она думала, что мальчик извинится перед ней, но ее ожидания не оправдались, парень обрадовал математичку еще больше:
- Ставьте мне и двояк Влада. Он тоже из-за меня пострадал.
Роза Николаевна зажмурилась от счастья и нарисовала в журнале отчетливую двойку.
- Благородный ты человек, - подмигнула, как змея, Дикая Роза и окончательно скрылась в кабинете.
- Я-то благородный, зато ты злая, - прошептал Мирек.
На уроке Роза Николаевна раздумывала: "Теперь я точно Кострова на осень оставлю. Попляшет он у меня, голубчик. И родители ему не помогут своими апельсинами из Греции. Ой, чего я такая упертая? Помогут, только, как минимум, десять ящиков апельсинов мне подарят в конце этого мая. Тогда уж я, так и быть, переведу их сынка вместе со всеми в восьмой класс".
К завершению урока Роза Николаевна совершенно сжилась с еще не принадлежащими ей десятью ящиками апельсинов. Женщина очень любила эти цитрусовые. Она могла их есть утром, днем, вечером, ночью, на переменах...
