Да неужели такие все из себя сиятельные тоже умеют плакать?
— Послушайте… не знаю, как вас по имени-отчеству…
— Ольга, — она обернулась. Если слезы и пролились, то умело, без следов. — И можно без отчества. Просто я… — еще один выдох. — Мне нужно знать, что будет сделано все, все, понимаете, все возможное, чтобы с папой был полный порядок. Любые деньги, Денис Валентинович, если что-то нужно, вы только скажите… Пожалуйста…
Да что он выделывается, в конце концов? Не тот случай, когда стоит проявлять принципиальность. Тем более это приятель его отца.
— Что вы хотели узнать, Ольга… Геннадьевна?
— Что с ним? — быстро. — Какой диагноз?
— Точно я пока не скажу — нужны анализы и ультразвуковое обследование. Я выписал Геннадию Игоревичу направления. Вот сдаст анализы, сделает УЗИ — смогу сказать более определенно.
— То есть вы сейчас ничего не знаете?
Денис нахмурился. Подумал над целесообразностью. И все же ответил.
— Предварительный диагноз, судя по клинической картине, — аденома предстательной железы.
Она охнула, побледнела. Что ж такие слабые нервы у железных леди на крутых джипах?
— Аденома? Это же… опухоль?
— Доброкачественная, — уточнил Денис.
Женщина выглядела совершенно растерянной. Растерянной и расстроенной.
— Да не паникуйте вы раньше времени. Пока причин нет. Даже если это аденома — она эффективно лечится, уверяю вас.
— Да-да, — неуверенно кивнула Ольга.
— Вы меня извините, но я…
— Конечно! — спохватилась она, шагнула в сторону, освобождая дорогу. — Спасибо вам, Денис Валентинович.
— Пока не за что. Всего доброго.
* * *
Оля ненавидела нерезультативные дни. А сегодняшний день трудно было назвать результативным. Как в плане работы, так и в плане налаживания отношений с лечащим врачом отца. Нет, в конце доктор вроде бы смягчился, но все же это не совсем то, на что она рассчитывала.
Отец в жизни Ольги появился совсем недавно и неожиданно. Прямо как в песне поется — «нечаянно нагрянул, когда его совсем не ждешь». Просто однажды позвонил по телефону и сказал:
— Здравствуй, Оля. Я твой папа.
Она долго молчала в трубку, но все же не нажимала на отбой. Хотя очень хотелось. А еще хотелось сразу же задать очень много жизненно важных вопросов: «Вспомнил, что у тебя есть дочь? Почему теперь, а не тогда, когда нужен был больше всего на свете? А ты уверен, что после того, как бросил нас, все еще можешь называться папой? Где тебя носило все эти годы?»
Но ничего из этого Оля не сказала. Молчала. А в трубке прозвучал вопрос:
