- А где они сейчас?
- Я их выбросила.
- Почему?
- Просто для них нужен специальный раствор, а я его не догадалась положить в сумочку. Не думала, что попадем в джунгли. Линзы снимать надо на ночь, чтобы глаза дышали, отдыхали. Короче я их выкинула. Если вернемся, я себе такие же куплю.
- Зачем?
- Для вас ведь, пацанов, стараюсь. Вам же только блондиночки с голубыми глазами нравятся. Свои каштановые волосы я перекрашивать не решилась, а глаза изменила.
- Ну и зря. Не всем нравятся блондинки с голубыми глазами. Твой настоящий цвет очей очень красивый... И каштановые волосы лучше, чем светлые.
- Правда? - удивилась Броневич.
- Да - я ответил совершенно искренне.
- Спасибо - Кристина покраснела от удовольствия.
Я нечаянно заехал себе по голове какой-то палкой от палатки. Кристина выхватила у меня конструкцию и в два счета сложила ее.
- Откуда ты знаешь, как складывать палатку? - изумился я.
- Пустяки. Я читала книгу "Что нужно знать путешественнику".
- Понятно...
- Ребятки, идем! - созывал всех Климентий Иванович.
- Пошли Утку спасать, вон, Клим уже орет, - сказала Кристина.
- Идем.
Раздирая своими телами непроходимые дебри, мы с упорством шли в сторону скалы. Я заметил: почему-то она становилась все дальше и дальше. Сначала казалось, что она совсем рядом, два шага пройти, а на деле всё по-другому.
- Блин! - воскликнула Кристина. - В этом платье совсем невозможно идти! Оно цепляется за все подряд! Про боа Кристина и слова не сказала, оно лежало на плечах.
- Ха-ха, не надо было выпендриваться перед всеми, вот и результат, радостным назидательным тоном проскрипела Маша.
Броневич остановилась, посмотрела на Марию, как на только что родившегося умильного котенка и произнесла:
- Машка, хоть ты и отличница, коэффициент твоего ума ниже комнатной температуры, - и пошла дальше.
Маша ей ничего не ответила. Наверное, ничего более остроумного придумать не смогла. Здесь я поразился мыслям, пришедшим мне в голову: "А ведь по утверждению Мишки Машка тоже меня любит. За что это, интересно? Мы же с ней почти не разговариваем. Привет-привет, и все. Ничего больше. Бывает же такое: в один день узнал, что у меня две поклонницы. И кто? Две особи, которые терпеть друг друга не могут! Ну, дела".
- А-а-а, - прервал поток думок чей-то вопль.
- Чего такое? Что случилось? - раскричался Климентий Иванович.
- Здесь... тараканы, - прошептала побелевшая Виктория Стакановна, без остановки указывающая пальцем в листву.
