– Спасибо, Фанька! – Он кивнул. – Это кто же тебя так назвал, словно корову? Нормальное есть имя? Как тебя зовут?
– Фань Вэйци.
Точно, китаянка. Откуда взялась? Впрочем, неудивительно. До войны в Казахстане их было достаточно, чтобы средства массовой информации периодически поднимали вой о китайской экспансии. Только в Алматы официально насчитывалось около ста тысяч мигрантов, не говоря уже о других регионах республики, а сколько было нелегальных, даже миграционная полиция не знала. Девчонка молодая, значит, родилась или тут, или в Китае, но приехала сюда с родителями, специалистами какой-нибудь отрасли, на тот момент приоритетной в Казахстане.
– Послушай, Фань, ты меня убивать будешь?
– Убивать? Пачиму убивать?
– Вот и я думаю, зачем тебе это… Может, уберешь тогда оружие и поможешь снять эту хрень?
– Памагу, – часто закивала девушка и легко вскочила с колен, – я памагу эта снять, твая мать!
Она задрала рубашку, убрав пистолет в кобуру на поясе, достала нож из-за спины и стала резать веревку.
– Сто эта?
– Это поводок такой, чтобы человек никуда не убежал.
– Какая-та сука паставила тебе, да?
– Ага, есть на свете уроды. А ты, я смотрю, русский язык постигала в институте дружбы народов. Кто тебя учил по-русски говорить?
– Лусски люди.
– Откуда ты вообще взялась, моя нечаянная радость? Я слышал о демонах пустыни, но чтобы ангелы тут порхали… Ты явилась облегчить страдания?
– Я далеко ехала, видела чилавек. Думала, показалася. Испугалася, очень. С ума схадить саблалась, навелно. Астанавила буел, ходила сматлеть. Не показалася, твая мать!
– У тебя маты вместо запятых. Ты настоящий морской волк, Фань. Учитель шутник у тебя был, видать. Ты одна ехала?
– Адна, да.
Девчонка казалась милой из-за курносого носа и одновременно невероятно серьезной. Но этому причинами могли быть и желтоватый синяк под левым глазом с красноватым белком, и разбитая губа. Быстро орудуя ножом, она перепилила толстые веревки, и колодка наконец упала на землю. Шал стал сразу разминать уставшую висеть в одном положении левую руку. К тому же давно ныла рана на плече.
– Спасибо, Фань.
– Букэтси! Ой, пасалуста! – Девушка отодвинулась, убрала нож, но руку сунула под рубашку, туда, где спрятала пистолет. – Вы хотели кусать?
– Кого кусать? – нахмурился Шал.
– Еда кусать.
– А-а-а… кушать?
Шал прислушался к организму. Желудок, наполненный водой, урчал и требовал еды, что, видимо, и услышала Фань.
– Наверное, скорее да, чем нет.
